И уходишь из дома – холодной сырой зимой.
Забираешь с собой усталость, покатость плеч,
Что еще? Столько дней – и в один рюкзак?
Жил на свете Емеля, обычный себе дурак.
Были братья, отец, а любил-то одну лишь печь,
Но ее вот как раз не сумел он забрать с собой.
Что там дальше? Замерз в лесу? На вокзале просит?
А у щуки, глянь, меж чешуек пробилась проседь.
Что ж они приходят? Тревожат со сна и мучают.
Я могу ну казну, ну жену по веленью щучьему,
Но ведь я же рыбина. Слышите? Холоднючая.
Не согрею. И не наполню. И не спасу.