Ламберт Ван Хорн –
из мореходов лучших.
И парусник его весьма неплох -
торговый флейт, несущий 20 пушек,
как прибыльной негоции залог.
Распарывая зыбь форштевнем острым,
вздымает паруса свои в зенит.
Химера, украшающая рострум,
в туманы пялит бельма без зениц.
Дубовые во тьму топырит груди,
облезшей позолоты не стыдясь.
Она не спит,
не бодрствует, как люди -
но уклониться от судьбы не даст.
Ван Хорн,
квадрантом пользуясь умело,
по маякам светил ровняет борт.
Но флейт идёт, куда глядит химера,
и ни на градус не наоборот.
Там, впереди,
для каждого, кто дожил,
оставив гавань планов и надежд,
уже готовит кок Весёлый Роджер
шторма, пиастры, оспу и мятеж,
упокоенье в океанской глуби.
Во имя вероломства и вражды
там жертвенною кровью мажут губы
химеры
людоедские вожди.
Заманивая к рифам галеоны,
откуда не славировать назад,
Ван Хорн опять уходит от погони,
столь круто к ветру, что его не взять.
Теперь – с командой выпить рому, что ли,
искусно обогнув опасный мыс,
за то, что мы своей не знаем доли,
а, значит, жизнь пока имеет смысл.