А третья наша встреча произошла уже через несколько лет, когда я уже вылетела с физфака, поступила на факультет психологии в том же университете им. Жданова, в городе на Неве. Мои друзья уговорили меня принять участие в конкурсе «Мисс Физика».
Хоть я уже и не физиком была, а бывшим физиком. Дело происходило в новом корпусе университета в Мартышкино.
Мне Людка Рыба, скульпторша, сшила удивительно красивую сиреневую длинную юбку. А кофта у меня была – вообще с ума сойти! Я отстояла длинную очередь у нас в Воронеже – папу уже демобилизовали к тому времени – в магазине «Морава». Это была чёрная кофта с достаточно глубоким треугольным вырезом, и спереди там были четыре части в шахматном расположении – чёрный с мягким оранжевым, в верхнем черном квадранте – справа, вышивка цветочками. Она удивительно сочеталась с сиреневой юбкой. Каблуки и стрижка сэссун. Короче – супер! Но я конкурс проиграла. Не потому, что психолог – хотя они и ужасно про это вопили. Там зал был битком! Шутка ли – физики шутят!
Это был день Физика, приехало народу! Из Москвы (даже из МФТИ им. Баумана), из Новосибирска… Зал рассчитан на 2000 человек, большой. Но набилось в него – тысячи три, не меньше, наверное. Если не больше. И они, когда услышали, что я БЫВШИЙ физик, так разорались! А там был такой прибор – шумометр, он регистрировал реакцию зала. Чем больше шума в адрес кандидатки, тем больше балл. Всё равно не помогло. Первое место занял наш студент, с ленинградского физфака и сам питерский - Ванька. Он был неописуемо хорош и неподражаемо смешон в женском платье и в платочке. Тогда про голубых никому даже в голову и не приходило, да и Ванька был действительно бесподобен!
А перед тем - ой, что было, когда я утром в Питере ещё шла по нашему парку, где мы жили в подвале школы № 107, в которой учились когда-то братья Стругацкие (мы там получили служебное жильё с ребятами - работа, как и положено, кочегарами) – вся из себя такая! Навстречу мне попалось трое молодых людей. Я шла с таким видом - ну, на конкурс же, за звание Мисс! – что они на меня стали пялиться таак, что все трое одновременно споткнулись о корень дерева. Двое удержались, правда, на ногах. Но один-то ляпнулся, ха-ха. Красота - страшная сила!
А после конкурса мой любимый Серёжа – будущий, но тогда ещё не муж - которому нужно было на смену оператором газовой котельной, поехал обратно в Питер. Я решила пройтись по любимому парку, пообщаться с каменной головой, есть там такая… Высеченная (1799-1800 год, проект Ф.Броуэра) из камня голова, возле которой бьет родник… Парк Сергиевка был когда-то частью усадьбы герцога Максимилиана Лейхтенбергского (бывшее имение Максимилиана Жозефа Евгения Августа Наполеона Богарне, зятя Николая I, ака герцога Лейхтенбергского), потом был заброшен – только Биологический институт там чего-то разводил. Почти лес – только вместо дорожек аллеи. На каблуках там долго не походишь. Поэтому я, в конце концов, сняла их и несла в руках.
Решила было идти Ораниенбаумскому шоссе километров около 3-4 до Часового завода, около Нового Петергофа - тоже любимые места. Тут-то я и увидела его в третий раз. Идёт по шоссе, на плече грифом вниз – гитара. А дорога пустая – вокруг лес глухой. Обратиться ему больше не к кому. И мне деваться некуда. И спрашивает. И опять – «Мадемуазель!» Тот самый дядечка! Перепутать невозможно, я его сразу вспомнила. И всё-таки тембр голоса был у него такой - до каждой клеточки пробирает, до самых костей… Даже если потихонечку магнитофон включали – разносился по окрестностям! И манера, интонации. Просто так, не со сцены, а на улице – поставленные интонации. Удивительно!
Нет, я не поняла, кто это. Просто сразу вспомнила те ещё встречи – в Москве.
«Не скажете ли Вы мне, где тут Старый Петергоф, и где Новый? У меня там с друзьями встреча. А я дорогу что-то не найду. И не хотели бы Вы составить компанию? Там будут хорошие люди – художники, актёры, и поэты – вот как я…»
Я опять струсила, понятно объяснила быстренько, как найти дорогу к электричке в Старом Петергофе и дёрнула в парк. Туфли так и несла в руках…
Когда я вернулась домой, мы сопоставили – у моего брата Володички в Воронеже на коробочке с бобиной уже был приклеен его вырезанный откуда-то портрет, и дома он у меня всплыл в памяти – и поняли, кто это мог быть. Серёга и ребята (а кочегарами тогда сами знаете, кто работал – такие же, философы, поэты, художники, музыканты) пытали – а по какому адресу он туда шёл… «Эх, говорят, - что ж ты не спросила, - к кому! Мы бы сейчас взяли чего-нибудь, и – туда. А потом он бы к нам!» У нас в гостях там много кто бывал…
А потом были встречи только виртуальные.