1
Иду я в поле раненько, на зорьке:
Лениво коровёнки мнут траву,
Смолит Тимоха "Приму" на пригорке -
Пожалуй покурю пойду к нему.
Рассветный луч денёк июльский ладит,
Роса траву умыла дочиста
И солнце ещё "лысину не гладит",
И то-то любо, братцы! Красота!
"Здоров ли, дед, и всё ли слава богу?
На, закури "пшеничную"! - шучу.
Тимоха усмехнулся: "Понемногу.
Пока здоров. А этих - не хочу.
Что за табак ваш? Так, названье разве!
У нас трава покрепче, вот те крест!
Уж лучше "Прима"...
Вон, денёк-то дразнит!
А ты, гляжу, любитель здешних мест?"
Я соглашаюсь - вон какие зори!
И как их, расскажите, не любить?
А рощища, а зоревое поле?
А травный дух - горстями можно пить!
Над шапкой леса красный плед играет,
Багряный плед, "разбуженный трофей"...
Вот солнце!
И Тимоха замирает,
Да не Тимоха вовсе,- Тимофей!
2
Он позабыл на миг о коровёнках -
Дымит окурок на худой сапог.
Глядел туда, где день рождался тонко
О чём он думал? Знает только Бог...
А я не знал.
Да только мой Тимоха
Вдруг голос подал, кепку теребя:
"Гляжу вот, и нутро во мне оглохло
И что-то вспомнил прежнего себя.
А был я, брат писатель, шустрый шибко -
Всё не сиделось туту, хоть убей!
Куды ни ткни - везде моя ошибка,
Хоть и других, казалось, не глупей.
Там, за Уралом, где-то близ Курьяна,
Рубил я, вишь ты, крепенький лесок.
Почто? Отбил Матрёну у буяна
И кирпичом ему попал в висок!
Гуляли крепко: праздник на Изместье,
Перепился, как водится, народ.
И подкатил он, гад, к моей невесте...
Завёлся я - а как же, дышло в рот!
Зарделась девка: что ты! ей-то лестно,
А люди шепчутся: ну, бабьи-то суды!..
И я попёр, как бык: моя невеста!
Схватил что под рукой... ну и туды!..
...Вот так и оттрубил годочков восемь...
А девка? Девка - замуж. Что ей ждать?"
Умолк. И невпопад:
"А скоро осень,
Вот осенью у нас тут - благодать!
Тут журавель сбирается за море,
А тропы - медовухи зрелой в цвет!"
Мне грустно стало как-то сразу,
что ли?
И я сказал: "Давай закурим...дед..."
3
Носился запах мяты и шалфея,
И всё казалось - не бывает тьмы.
И чист был взор у деда Тимофея -
Так смотрим мы, когда мы влюблены.
Он прошептал чуть слышно: "Слава Богу!" -
"Ты веришь, дед?" - спросил я, он вздохнул:
"А как же? Вон взгляни-ка на дорогу!" -
И через поле руку протянул.
"Вот этот тракт в ближайшие деревни.
Из них - подале. Так по всей Руси.
Ведь это ОН наставил путь наш древний:
Мол, ты иди и Веру пронеси!
Вот потому-то не спешу я в ящик.
Мне есть ещё что сделать и сказать.
Я так сужу: идущий да обрящет,
И я иду и мне уж поздно вспять!"
Умолк.
Смутившись, бородёнку трогал:
А ну как посмеётся молодой?
А я сказал: "Я тоже той дорогой -
Надеюсь, приведёт она д о м о й..."
Горел рассвет, шептали травы мудро
И не хватало только соловья...
И так мне было хорошо в то утро,
Как-будто бы родился снова я!
Поняв меня, старик без жестов лишних,
Возьми да в знак согласья и скажи:
"Давай, сынок, давай своих пшанишных!
Здоровый будь,
Господь тебя спаси!"
И после, не солгав ни словом лишним,
Мы попрощались кратко, я - домой,
Травою,
через поле чьей-то жизни
Пошёл.
Как-будто Господа тропой...