Что с тобою,
моя васильковая Русь?
Где споткнулась ты?
Что в тебе вдруг надломилось?
Или, может,
мне это однажды приснилось,
и с тех пор
своих снов безысходных боюсь?
Что с тобою,
моя одинокая Русь?
Вьюга ль воет
иль ты, ненаглядная, плачешь?
А потом вдруг смеешься,
потом вдруг отчаянно пляшешь…
оттого-то в глазах твоих
эта вселенская грусть.
Оттого-то наощупь бредешь
сквозь кромешную тьму,
Все бредешь и бредешь,
как нарочно, пути избирая,
Непроторенней, глуше –
и сердце в груди замирает.
И куда ты бредешь,
не дано уж понять никому.
Пилигримка, вещунья,
красавица, мудрая мать,
Нет бы детям твоим
образумиться, остановиться.
Но спешим мы куда-то,
все спорим и глупо толпимся,
И не то что тебя,
мы себя не умеем понять.
Ты прости нас,
моя ненаглядная Русь –
Неразумных детей своих –
не накажи нас жестоко…
Вижу поле под снегом,
следы к горизонту далёко
Всё уходят.
Прости нас, моя васильковая Русь.