Октавиан простил Василину за ее
косу до пола, за ее красу без Дона,
за агатовые громы, за вкусные ягоды
ежевики, за простой искус, за глаза
октавами простирающиеся, за гроздья
рябины, перекличкой повторяющиеся как
символ русскости, красной до
самой крови, до супротиву упорной,
до самой сути живой плотью покрытой,
умывающейся росами, розовеющей
на морозе, скупую слезу исторгающей;
на дно опускающая, в пламени жертвенного
языческого огня сжигающая,
алая, алая, кровная, радостная,
сладостная, ближняя и дальняя,
освящающая и блуждающая
снеговая баба. Octoberfest!
На фото: сезонный памятник Октавиану в России.