Стивенсон Л. Баллада о вересковом мёде

 

     Heather Ale
by Robert Louis Stevenson

From the bonny bells of heather,
They brewed a drink long syne,
Was sweeter far than honey,
Was stronger far than wine.
They brewed it and they drank it,
And lay in blessed swound,
For days and days together,
In their dwellings underground.
There rose a King in Scotland,
A fell man to his foes,
He smote the Picts in battle,
He hunted them like roes.
Over miles of the red mountain
He hunted as they fled,
And strewed the dwarfish bodies
Of the dying and the dead.

Summer came in the country,
Red was the heather bell,
But the manner of the brewing,
Was none alive to tell.
In graves that were like children's
On many a mountain's head,
The Brewsters of the Heather
Lay numbered with the dead.

The king in the red moorland
Rode on a summer's day;
And the bees hummed and the curlews
Cried beside the way.
The King rode and was angry,
Black was his brow and pale,
To rule in a land of heather,
And lack the Heather Ale.

It fortuned that his vassals,
Riding free upon the heath,
Came on a stone that was fallen
And vermin hid beneath.
Roughly plucked from their hiding,
Never a word they spoke:
A son and his aged father -
Last of the dwarfish folk.

The king sat high on his charger,
He looked down on the little men;
And the dwarfish and swarthy couple
Looked at the king again.
Down by the shore he had them:
And there on the giddy brink -
"I will give thee life ye vermin,
For the secret of the drink."

There stood the son and father
And they looked high and low;
The heather was red around them,
The sea rumbled below.
And up spoke the father,
Shrill was his voice to hear:
"I have a word in private,
A word for the royal ear.

"Life is dear to the aged,
And honour a little thing;
I would gladly sell the secret",
Quoth the Pict to the King.
His voice was small as a sparrow's,
And shrill and wonderful clear:
"I would gladly sell my secret,
Only my son I fear.

"For life is a little matter,
And death is nought to the young;
And I dare not sell my honour,
Under the eye of my son.
Take him, O king, and bind him,
And cast him far in the deep;
And it's I will tell the secret
That I have sworn to keep."

They took the son and bound him,
Neck and heels in a thong,
And a lad took him and swung him,
And flung him far and strong
And the sea swallowed his body,
Like that of a child of ten;
And there on the cliff stood the father,
Last of the dwarfish men.

"True was the word I told you:
Only my son I feared;
For I doubt the sapling courage,
That goes without the beard.
But now in vain is the torture,
Fire shall not avail:
Here dies in my bosom
The secret of the Heather Ale."
             


   Моя вольная интерпретация по мотивам
           "Heather Ale"
       by Robert Louis Stevenson

               
Зреет мёд вересковый по скалам,
древних пиктов тайну хранит,
бродит ветер по перевалам,
обнажая багряный гранит….
И скачут всадников грозные тени,
король шотландский всегда впереди,
последних пиктов – отца и сына,
ему когда-то здесь привели….

Король брови сдвинул свирепо
- Тайну напитка, Старик, открой!
иначе тебя и отрока-сына
мы бросим  вот в  этот огромный костёр!
Старик улыбнулся сквозь горькие слёзы,
уж он своё Отжил, но сына вот жаль,
он усмехнулся королевской угрозе,
но сердце отцовское сжала печаль

Мёд вересковый,  напиток волшебный,
дарующий силу, отвагу и жизнь,
от ран и болезней  очень целебный,
королю из Шотландии будет служить?!
Королю, что жестоко их народ уничтожил,
что лжецам и подонкам всю жизнь благоволил?
А гордые пикты, древнейший народ,
тайны хранящий прошедших веков,
весь уничтожен,  старики и младенцы…
О, какие ж умельцы они были во всём!

Гранит покраснел от крови пролитой,
и небо чернело от пепла их тел…
И вот их лишь двое – отец да сынишка,
и оба теперь совсем не у дел….
Раскрыть королю все тайны напитка?
Да никогда! Ведь всему есть предел!
он выдержит всё, и огня испытанье,
врагов не порадует горьким стенаньем,
с улыбкой он тенью в горы уйдет….

Но сын… Он останется… Что его ждёт?
А вдруг он не выдержит всех испытаний
и выдаст рецепт под гнетом страданий?
Думал старик, головою поникнув,
вытер лицо рукавом, едва всхлипнув,
волосы ветер трепал старику,
молвил он тихо – «Я не могу
тайны великой при сыне сказать,
надо его навсегда нам убрать!

Пусть твои воины свяжут его
и выбросят в море, закрывая лицо….»
Король удивился, но отдал приказ…
Когда крик сынишки отзвенел и погас,
старик рассмеялся –«Ну, что же палач,
доводи до конца своё чёрное дело –
бросай же в кострище моё старое тело!
Я боялся, что сын малолетний мог выдать
тайну напитка под страхами смерти,
теперь я один владею той тайной,
что для пиктов являлась веками сакральной…
И вам никогда её не узнать!
Вас будут в века за зло проклинать!»
Старик распрямил гордо плечи и сам
смело шагнул в костра огненный ад….

В досаде воскликнул король  –«Будь  ты проклят!»
Эхо вернуло – «ты проклят… ты проклят….»
В ужасе он оглянулся вокруг,
мысль озарила страшная вдруг –
ведь это так пикты его проклинают,
небо сгустилось, горы сжимают
пространство так сузилось – нечем дышать,
надо отсюда поскорее бежать…
И тени… тени   повсюду… везде…
Вон, среди вереска… и там, на горе…..

Прошла череда разноликих веков,
всё также летят лепестки облаков,
над багряным гранитом солнце встает
и вереск всё так же пышно цветет,
зреет по скалам мёд вересковый,
такой нам знакомый…. и не знакомый…..