А я и не допущена
к попутчикам в наушниках,
блокнотиком и ручкою
сплетающая сеть.
И возрастом разбросаны
по разные откосы мы,
и их душа непознана,
застегнута на все.
И "здрасьте" не услышано,
хотя под тесной крышею
сопим и дружно дышим мы,
а вроде - в пустоту.
Мне выбор не оставили,
и осуждать не вправе я,
и коечка заправлена
под мерный перестук.
Гляжу в окно вагонное,
все сказочно нетронуто
похожими перронами,
мелькающими в ряд...
И городов заснеженность
вдоль колеи наезженной
на память с грустной нежностью -
эссе от января.