Теперь нас преследует дней мишура.
А помнишь ту давнюю пору,
Когда нам постелью большого ковра
Ревниво служили узоры?..
Тяжелая люстра и пальмовый ствол.
Мы с другом – и ночью и ранью.
И ты, не дыша, за ореховый стол
Являлась испуганной ланью.
Мартини и водка втянулись во спор
И время в бокалы смешалось.
Округлость Луны на анамнезе штор
Бесстыдно в окне появлялась.
И тело твое между нас, как река,
Меняло упругость на талость.
И я – половина в горячих тисках.
И как же ты в них оказалась?..
Утихли колонки и каждый молчал,
Надолго утратив свой ленгвич.
Как истинный лорд на столе умирал
Тобою надкушенный сендвич.