нас всегда было только двое. Боже,
нам всегда твоего не хватало
неба.
подорожника лист прикрывал кожу,
мы служили друг другу так верно,
слепо…
кто из нас Ланселот или Санчо Панса,
мы могли разыграть на гадальной
карте.
наши мельницы просто устали драться,
их поля зацветают примерно в
марте.
мы всегда были в связке «герой — жертва»,
ты ходил на войну — я была
рядом.
я не вспомню уже, кто устал первым,
только где-то внутри разрослась
мята,
начала холодить, остужать, горький,
ледяной на губах оставлять
привкус.
мы прощались с тобой чересчур долго…
больше тысячи раз пережив
приступ.
пережив, вдруг понять, нас всегда двое.
только ты, только я, и никто
больше.
оглушенным застыть от того горя,
даже небо теперь велико.
Боже,
помоги отыскать силуэт мельниц,
подорожника лист, и в цветах
поле.
в нашей связке всегда: мне в тебя верить,
и болезненно помнить, что нас
двое.