Стекает утро в гладь ночных озер и ясно -
лето. Лето. Лето…
Прозрачный воздух вкусен и знаком.
Его пригрела память детства
где-то
в счастливом, безмятежном «далеко»-
оставшемся во снах десятилетье.
Горбушка хлеба пахнет молоком, а молоко – июньским многоцветьем.
И бабушка жива, и
явственно почти, ее незримо ощущаешь рядом.
Слова просты, понятны и чисты , как тишина предутреннего сада.
Они равны, равны между собой –
живая немота и многозвучность.
И ты еще не знаешь, что любовь –
твой детский мир, который в дар получен:
Там стынет чай,
и хрупкое стекло,
обняв, хранит старинный подстаканник.
Там белой занавески полотно и ветер на невидимом аркане
Двух белогривых водит,
не давая вскачь, то ль в поле, то ли в синем небе.
И голоногий Бог с тобой играет в мяч и, падая в траву,
мечтает: « Мне бы! Мне бы!».
Лист подорожника в прожилках золотых
к царапине, как пластырем прилеплен….
Цветные сны так явственно цветны, что хочется нарисовать или пропеть их!
Они - маяк на дальнем берегу,
спасительный приют от сотворенья
И ты ныряешь в них, как в моря глубину- легко, без боли и без сожаленья
Уходишь в мир, где смерти не страшны,
нет возраста, разлук и стерты даты.
В тугое утро с запахом стряпни, пересекая точку невозврата.
В тенистый лес, где медленный ручей несет к реке обласканные воды.
И легкий слог, как легкий детский шаг, и легкое дыхание – свободны.