Лёше Григорьеву
кругла под стать пшеничному коржу,
цветаста, словно ленточка в петлице,
наивная тургенистая жуть,
где васильки щекочут ягодицы,
и чьи-то шляпы как боеприпас
хранят остатки флирта или фетра,
и только остаётся, что припасть
горячим лбом к вокзальному буфету,
где каждый чемодан тебе знаком,
где зонтики, извозчики и лето,
и попугай орёт под потолком:
ка-рррету мне ка-рррету мне ка-рррету…