солнце в клочья, и -20 по коже разрядом:
холодные руки и в сердце криповая стужа
привычными стали даже с важнейшими рядом.
ночь — время суток, когда нутряки все наружу.
день — та пора, в которую можно без пули и яда
жизни в себе даже с лупой не обнаружить.
жизни в себе или в жизни себя, например.
в плеер вместились все стимуляторы мира;
музыка — скорая помощь по принятию мер,
когда снег подаётся на ужин вместо гарнира,
а зима, усмехаясь ехидно, теряет остатки манер
и врывается в дебри моей беспечной квартиры.
в календарях грозный февраль обозначил границы,
я, голос срывая, кричу обречённо, что он не прав.
весна смелым солнцем в окно, будто самоубийца;
увы, не поможет ей даже тепло от каждой "ван лав".
усталость прохожих от шуток погоды читаю на лицах,
зима продолжает в доме моём возводить свой анклав.
но может быть, сердце знобит, и мороз ни при чём?
/тут моё всё просит меня быть потише/
нежданно-негаданно все мои чувства забили ключом,
на пару с душой мы исключительных больше не ищем,
а я ведь готов на весь мир заявить, что "её горячо...",
но накануне раздал всю любовь свою нищим.