Он слеп,
но грешный дух почуя,
Вдруг прозревает, сам незрим,
И пьёт сей дух, сливаясь с ним
В жестокой жажде поцелуя.
Но вот – разверзнуты уста
В призыве той,
последней страсти,
Где завершаются все власти…
И где был Он,
там пустота.