1. Кольца
Там некогда располагался Юг,
Был Север, Запад, луч летел с Востока,
Цветы, цвета, поющий светом луг…
Столица сновидений,.. а на окнах
Материя застиранная штор,
Кружит пластинка вечно на «Ригонде»,
На полке Диккенс… Тянет «Беломор»
Случайный гость. Прозрачной тенью бродит
Март на дворе. Марат убит давно,
Его несут – скорее вынуть сердце,
Вина, венок, допитое вино,
Из лезвий гильотины – крылья мельниц,..
Что ни скажи, куда не поверни,
Нага блудница, меж домов позорна…
С покатых крыш уходят небом дни –
Идет отряд за пионерским горном.
Спешат быстрее выстроить каре,
За луч потянут – гордо реет Солнце.
То на закате или на заре?
Боль памяти? Бульваров птичьих кольца…
2. ***
Слов горькое вино, сатиров козлоногих
Крик небесам из театральных ям…
Так после гроз легко дышать озоном,
И нить судьбы не отдавать богам,
Тянуть самим, где рвется – узелками
Соединять с грехом напополам…
И старческими шаркая ногами
Придти в края, что снились по утрам...
И, вдруг, увидеть – все переменилось,
Стрекозы черные, на зависть маякам,
Столь неподвижны – к ним плывет на милость
Земля волной, качая жалкий хлам
Из порванных одежд, разбитых окон,
Из досок, что наследницы дверям…
Пандоры ларь – в оптических волокнах
На обозренье выставленный срам.
Подобье жизни… на брегах летейских
Харонов больше, чем людей и сам
Себя свезешь, туда, где солнце тлеет
И души серым отданы ветрам.
3. Обратный билет
Наверное, ходит маршрутом паром
От даты рожденья до точки причала,
И трап подают - и не знаешь потом,
Вода все жива или мертвою стала?
Глубины, в которых ты видел себя,
И стайки мальков, что пугливы по-детски,
Мелькнули на отмели, солнцем рябят
В прозрачности вод, переливах и блеске...
Но ты на тропе - грозный город вдали,
С душою бандита и мелкого клерка,
Как Диккенс, наполненный странным Дали,
Его сумасшедшая, нервная мерка -
И так год за годом, закатан в асфальт,
Обеды с полтавской бесславной котлетой,
Часы, что средь гула машинного спят,
И дремлют закаты, и медлят рассветы...
Считаешь баранов - бессонная ночь,
Ты в адском краю? В полусне без движенья?
И хочется только - отправиться прочь,
От досок причала до даты рожденья.
4. Сны
Разве в холоде белом тревога?
Только в долгой зиме без весны -
Где бессмертно, подобием бога,
Длят «морзянку» чащобам лесным,
В снах зеленых, в забытом пространстве,
То хвоинки - «тире», то капель…
Всё молчит в околдованном царстве,
И апреля замерзла свирель –
Поднимают охотники ружья
И от скуки палят в небеса,
И спасенья, выходит, не нужно,
Если время застыло в часах –
Шевельнись, и мгновенно морозы
На воронах примчатся сковать,
Берега и недвижимый воздух,
И души обмороженной пядь…
Ледяные надежды весомей?
Долго падаешь в завтрашний снег.
А покажется - в травы, спросонок,
И тепло, и свободно навек.
5. Почтарь
В неподготовленной судьбе, в нетопленной печи, в посуде,
В той, необдуманной тебе, живут улики, спорят судьи,
Идет, по кадрам, трибунал, осуждены мои поступки,
Твои улыбки, тот вокзал, тот день нелепый… зерна в ступе
Не хватит ли перетирать? Те зерна из благословенных,
Оброком памяти, с утра, им прорастать сквозь землю, пену
Игривых, малых облаков, - и небеса держать на стеблях,
Чтоб голубой светился кров, чтоб голубь плыл к тебе немедля,
И находил приют в руках, и возвращался без конверта –
Нес отблеск глаз, и на ветрах качался юнгою от света…
И видел сверху, в поздний час, меня на дальней голубятне,
Где жду письма в который раз, сильнее книги из печатни.
6. И было утро
Земля любая – для меня приют,
Когда слова приходят к ночи сами,
Когда стихи прекрасные поют
Единственными в мире голосами
И гонят прочь недоброе, и вновь
Под утро видишь небо без соринки,
Так вод хрустальных золотое дно
Плывет и солнцем светится, а в крынке
Холодное не киснет молоко,
И длится день, и ночь не за горами,
И голоса, их слышно за рекой,
Спешат к другим – вечерними дворами.