Начало:
http://stihi.ru/2012/03/16/4160
Люба уже просто боялась этого. Такое с ней уже случалось не единожды: стоило ей поговорить с мужчинами, как говорится, «по душам», они потом обязательно искали повода встретиться с ней. Это был какой-то злой рок. Люба вспомнила, как однажды, отдыхая на турбазе в Горном Алтае, одна женщина увезла своего мужа с базы задолго до окончания срока путевки. И все только потому, что мужчина в течение вечера просто проговорил с Любой. Нет, не наедине, а в компании, при всех. Они сидели у костра и разговаривали о жизни. И жена этого мужчины, Ольга, сидела тут же. Когда все расходились по своим домикам, мужчина сказал Любе:
— Спасибо Вам за приятный вечер, было очень интересно.
А утром Люба узнала, что Ольга увезла мужа. Как она тогда переживала. «Дурочка, Ольга, — думала она, — зачем ты это сделала? Испортила отпуск себе и мужу. Да мне твой муж абсолютно не нужен. У меня и в мыслях не было ничего плохого. Я никогда не была хищницей. Зачем вы уехали из такой красоты?»
Тогда она ругала себя последними словами: «Дура ты несчастная, паранджу надевай, рот заклеивай и молчи. Ради Бога, молчи. И что у тебя за привычка такая дурацкая — по-рас-су-ждать. Изливаешь душу каждому встречному и поперечному».
И еще Люба вспомнила, как однажды ее подруга, Лиля, назвала ее «роковой женщиной». Она сказала тогда:
— И что ты только с мужиками делаешь, что они по тебе с ума сходят?
— Господи, — закричала тогда Люба, — Да ничего я с ними не делаю. Они меня вообще не интересуют! Понимаешь, вообще! Не интересуют!
И вот сейчас какое-то недоброе предчувствие вновь заползало к ней в душу.
Подъехав к дому, Люба увидела, что родители уже сидят на скамейке около подъезда. Поздоровавшись, Люба сказала:
— Знакомьтесь, это Сергей, житель той деревни, в которой у нас проходил семинар.
Мать Любы удивленно подняла брови:
— И как это понимать?
Люба ответила:
— Вот сейчас мы в этом и будем разбираться.
Они поднялись в квартиру. Родители пробыли в квартире не более десяти минут: забрали что-то и, попрощавшись, пошли к выходу. От приглашения поужинать они отказались, объяснив, что уже поужинали дома. Когда дверь за родителями закрылась, Люба в кухне накрыла стол и пригласила Сергея. Он сел за стол напротив Любы и долго молча смотрел на нее. Он чувствовал, что внутри у него зарождается какое-то новое, незнакомое чувство.
— Ну, Сергей, рассказывайте, что стряслось. Какие дела привели Вас ко мне? — спросила Люба, наливая в чашки дымящийся чай.
Сергей посмотрел на Любу и попросил:
— А можно мы перейдем на ты? Так мне будет проще разговаривать.
— Перейдем на ты? Ну, если это Вам удобнее, пожалуйста. Итак, зачем ты приехал? Что стряслось?
Сергей помолчал, а потом начал рассказывать. Он рассказал Любе, что в ту ночь, проводив ее в номер, он до утра просидел у окна, глядя на падающий снег и думая о смысле жизни. Рассказал, что, вернувшись утром с дежурства, он ушел на сутки в лес, так как ему надо было разобраться в себе, понять, что с ним происходит.
— И что же с тобой происходит? — спросила Люба, боясь услышать его ответ.
Сергей молчал, долго смотрел на Любу, потом сказал:
— У меня, как ты говоришь, «жетон провалился».
Сергей побарабанил пальцами по столу, потом внимательно посмотрел на Любу и тихо произнес:
— В общем, Люба, я влюбился в тебя.
В кухне повисла напряженная тишина. Люба прижалась спиной к холодильнику и в упор смотрела на Сергея.
«Господи, какой кошмар, — с ужасом подумала она. — Опять».
А Сергей, помолчав немного, признался, что он обо всем рассказал матери и жене.
— Вот и все, с чем я приехал к тебе, — закончил он свою исповедь. — А теперь суди, как хочешь.
Люба сидела, не шелохнувшись, уставившись в стол и обхватив голову руками. Она была словно парализована его словами. Потом она подняла голову, посмотрела на Сергея и тихо сказала:
— Господи, да ты с ума сошел! Что ты себе нафантазировал, Сергей? Бред какой-то. Ужас!
Она замолчала, долго смотрела на Сергея, а потом заговорила:
— Послушай, Сергей, ты все-таки действительно сошел с ума. Ты же меня совсем не знаешь. Это же просто абсурд! Ты что, ненормальный? Еще и матери с женой рассказал. А о чем? О том, что какая-то чужая тетка просто поговорила с тобой, как попутчик в поезде? И что дальше? Голову сразу потерял? Какая же у тебя голова, что так быстро теряется? Да, я поговорила тогда с тобой. Но ведь я же не про любовь с тобой говорила. Понимаешь ты, не про любовь. Да, мне было интересно тебя послушать, ты умный парень,но не больше. Ты понимаешь, не больше! Я даже поразилась тогда твоей мудрости, в твои-то годы! Но ведь это ни о чем не говорит. Понимаешь, ни о чем! Я считала, что ты умный и мудрый, а ты вовсе не мудрый, ты... ты... ты просто...чокнутый какой-то.
Люба встала и стала нервно расхаживать по кухне, продолжая отчитывать Сергея:
— Да, кстати, Сергей, а сколько тебе лет? Сколько-сколько? Тридцать четыре? Всего-то? А мне знаешь сколько? Переставь цифры наоборот. Получится сорок три. Понимаешь ты, сорок три! Я ведь против тебя просто старуха. Почти на десять лет старше! У меня сын ненамного младше тебя. Ему уже двадцать второй год. Ты это понимаешь? Между мной и тобой — целая вечность. Но даже не в этом дело. А дело в том, что у тебя дети. Слышишь, де-ти! Два сына, насколько я помню. Ты о них подумал? О какой любви ты тут разговоры разговариваешь, сумасшедший? Значит, нарожал детей, а юбка подвернулась и ты про них сразу забыл? Нет, дорогой, нарожал — будь добр их воспитывать, а не забивать себе голову разной ерундой. Любовь у него, видите ли! Дурь собачья, а не любовь.
Глаза у Любы сверкали, ей казалось, что она способна буквально в клочья разорвать этого красивого парня. Ей хотелось выместить на нем всю боль и обиду, которые накопились у нее внутри за всю ее непростую жизнь.
— Господи, да ты... ты... ты просто... дурак!
И она вдруг разрыдалась. Она плакала и приговаривала:
— Ну, скажи, зачем ты все испортил? Зачем? Ведь так все было хорошо. Я бы всегда о тебе с теплотой вспоминала. Понимаешь ты это? С теплотой. Такой был красивый вечер. А теперь что? Испоганил, все испоганил!
Сергей смотрел на нее и не знал, как поступить. Ему было безумно жаль Любу и стыдно за то, что он принес в ее дом страдание. А она плакала, как ребенок, и приговаривала:
— Господи, за что мне все это? За что? Вот дура-то, дура полуночная, разоткровенничалась на свою голову.
Сердце Сергея разрывалось на части. Он потянулся к руке Любы, хотел погладить, но она резко отдернула руку:
— Не надо! Не трогай меня. Ничего мне от тебя не надо.Понимаешь, ничего! Уходи! И больше никогда, слышишь,ни-ко-гда не приходи в мой дом. А эту блажь, которую ты вбил в свою дурную голову, выбрось. Выбрось и живи спокойно. Не осложняй жизнь ни себе, ни мне. У меня и без тебя проблем хватает!
Люба достала из кармана платок и вытерла слезы. Потом она долго смотрела в окно, думая о чем-то, и сказала уже более спокойно:
— Послушай, Сергей, ты, наверное, славный человек и, похоже, очень честный. Не ломай жизнь. Ни мне, ни себе, ни детям не ломай. Пойми ты, абориген лесной, ведь ты меня абсолютно не знаешь. Не знаешь, как я жила, чем я жила, что пережила в этой жизни, какие в ней были беды, какие радости. А, может быть, я — распоследняя стерва и вообще дрянь, а ты мне о любви говоришь. Это просто глупо: увидел женщину один раз и сразу шапку оземь: влюбился! Увидел и сразу предал свою семью. Неужели ты, такой умный и честный, не понимаешь, что это подло? Подло! Нас, одиноких баб, много, а дети у тебя — одни. И других, скорее всего, уже не будет. Или ты думаешь, я тебе их начну рожать? Новых. А на тех ты крест поставишь? Нет, дорогой, не будет такого. А потому уходи, не бери грех на душу. Пойдем, я тебя провожу. Уходи, я тебя очень прошу.
Она направилась к двери, но Сергей остановил ее.
— Подожди, Люба. Я понимаю, что выгляжу, возможно, глупо. Да не возможно, а действительно глупо, но выслушай меня. Да, я практически не знаю тебя, я даже ни разу не поцеловал тебя, а вот сижу и говорю тебе о любви. Но ты поверь, я не могу отказаться от тебя, ты все во мне перевернула. Я всегда мечтал встретить такую женщину, как ты. Женщину, с которой я мог бы так открыто говорить обо всем, которую я бы понимал с первого слова, с одного взгляда, с которой мне было бы так интересно, как с тобой. Ведь когда в тот вечер ты говорила о себе, о своем отношении к жизни, об отношениях между людьми, я чувствовал, что ты произносишь мои мысли, говоришь моими словами, потому что я думаю точно также. Только до тебя мне говорить об этом было не с кем. И еще я считал, что таких отношений между мужчиной и женщиной, которые я выдумал в своей голове, не бывает. А рядом с тобой понял, что бывает. Именно этим ты и перевернула все во мне. Вот тогда я и понял, что влюбился в тебя, что ты нужна мне.
— А дети? — Люба пристально смотрела на Сергея. — Ты о детях подумал? Нарожал и в кусты? К другой тете? Она умная, мы с ней думаем одинаково. Так, что ли, ты им скажешь? Да им на это наплевать, им папка нужен. Слышишь ты? Папка. И чтобы он рядом был. Всегда рядом. Каждый день рядом. Поэтому, повторяю, иди домой и выполняй свой отцовский долг перед ними. Вырасти детей, а потом уж дури, когда они крепко на ноги встанут. А им до этого еще ой как далеко. А к тому времени и дурь твоя пойдет. И еще запомни, Сергей, я не хищница, я воровать чужого не умею. И через детей перешагивать тоже не научилась. У меня вон свой без отца растет. И я не понаслышке знаю, что такое вырастить сына без отца. Трудно это, милок, ой как трудно. Плохо детям без отцов, понимаешь ты это? А пацанам папка нужен еще больше, чем девочкам. А у тебя их двое. Двое! Мальчишек! Подумай об этом.
Люба опять встала, но, сделав шаг по направлению к двери, остановилась:
— Спасибо тебе, Сергей, за твое чувство, но вот Бог, а вот — порог. Уходи!
Сергей сидел, не шелохнувшись, низко опустив голову. Встать и уйти сейчас было выше его сил.
— Эх, знала бы я, что этим все кончится, — сказала Люба, — ни за что бы не осталась тогда, не откровенничала, а пошла бы спать, как Надежда. Да вот видишь, какая я дура: увидела красоту за окном и обо всем забыла, поговорить захотелось. Ты уж прости меня и за эту откровенность, и за ту беседу по душам, но давай с тобой простимся. Я еще раз очень тебя прошу, Сергей, выбрось дурь из головы и поезжай домой.
Видя, что Сергей никак не реагирует на ее слова, она вновь сказала:
— Пойдем, Сергей, я провожу тебя.
Подойдя к входной двери, Люба открыла ее. Сергей так и не шелохнулся. Он продолжал сидеть, низко опустив голову. Люба вернулась на кухню и сказала:
— Сергей, миленький, прошу тебя, давай не будем ссориться. Давай расстанемся по-человечески. Пусть останется в душе только светлое чувство от той, как оказалось, злополучной ночи. Иди, прошу тебя. Тебя семья ждет.
Сергей поднял голову, долго смотрел на Любу, потом медленно поднялся, снял с вешалки одежду, оделся и, прислонившись к косяку, опять молча смотрел на Любу.
— Иди, — повторила она. — Извини меня за резкость и прощай. Надеюсь, что ты все понял правильно. И не обижайся на меня. Ведь ты и сам понимаешь, что я права. Права! Выбрось дурь из головы и не ломай жизнь ни себе, ни мне.
Сергей молча переступил порог ее квартиры и стал медленно спускаться по ступенькам. Он слышал, как за его спиной захлопнулась металлическая дверь.
Прошло три недели. Сергей не успокоился и «дурь» из его головы не вышла. Он ходил молчаливый и задумчивый. Галина, глядя на мужа, ни о чем его не спрашивала. Понимала, что у него еще «не прошло». Но однажды, лежа в постели, она не выдержала и спросила:
— Ну, что, не прошло?
— Нет, — буркнул в ответ Сергей и отвернулся к стенке.
Жена поняла: рано, надо еще ждать. Она помнила, как вернулся тогда Сергей из города, каким подавленным он был, как постоянно курил и вздыхал. Тогда она тоже не вытерпела и спросила:
— Ну, что, видел ее?
— Видел, — ответил он.
— И что?
Он помолчал, потом вздохнул и сказал одно слово:
— Прогнала.
«Молодец, — подумала жена, — значит, настоящая, не пустышка. Не кинулась сразу на мужика. А ведь он у меня видный, вон какой красавец. Одни глаза чего стоят».
А потом она, мысленно обращаясь к этой незнакомой женщине, продолжила: «Господи, прошу тебя, гони его от себя, гони. Ради детей гони. И дай тебе Бог ума не отнять его у нас. Ты ведь умная, ты себе еще найдешь, а его — гони.
А Бог за это пошлет тебе счастье». Злости на эту женщину у Галины не было. Она не могла себе объяснить почему, но она верила сопернице. Да и понимала, что та вроде и не виновата ни в чем. Подумаешь, поговорила с ее мужиком. Всех то дел. Она эту женщину вроде как сердцем чувствовала. Не должна была она пакость сделать. Те, которые способны на пакость, они ее сразу делают, а эта — гонит мужика. Значит, не должна беду принести. И она опять дала себе установку: ждать, когда «перемелется и мука будет».
А вскоре Сергей опять уехал в город. Жена знала, зачем.«Да, видно крепко засела заноза в его сердце», — думала она. «Образумь его, Господи, направь на правильную дорогу», — просила она Бога. И тут же добавляла, обращаясь к незнакомой сопернице: «Прогони его, родимая, прогони опять, да обидь покрепче, поругай. Может, он потом и сам больше не поедет. Он гордый. Помоги тебе Бог».
Сергей позвонил в уже знакомую теперь дверь Любиной квартиры. Дверь открыл высокий и крепкий молодой человек. Сергей растерялся.
— Вам кого? — спросил молодой человек.
— Мне Люб...Любовь Сергеевну, — выдавил из себя Сергей.
— Мама, к тебе пришли, — крикнул молодой человек и скрылся за дверью.
«Да это же ее сын, — спохватился Сергей. — Какой взрослый парень. Как я сразу не догадался?».
Выйдя из кухни, Люба оторопела:
— Ты? Опять?
Она была в домашнем халатике голубого цвета, волосы перехвачены голубой лентой.
«Какая красивая», — отметил Сергей.
В руках Люба держала что-то воздушное, белое.
— Ну что, продолжаешь дурить? — рассерженно спросила Люба. — Сразу ссориться начнем или ты уйдешь без ссор?
— Разреши мне пройти, — попросил Сергей. — Я все тебе объясню.
— А что ты мне можешь объяснить? Ничего ведь не изменилось. А я тебе, по-моему, в прошлый раз все объяснила. Или ты все забыл?
Сергей стоял и молча смотрел на Любу. Уходить, не поговорив, он явно не собирался, и Любе ничего не оставалось, как пригласить его на кухню.
— Ну, пройди, — Люба сделала жест рукой в сторону кухни. — Не стоять же в дверях. Да и не хочется, чтобы сын слышал, как я сейчас опять ругаться начну. Только я предупреждаю тебя сразу, что приглашаю ненадолго.
Окончание:
http://www.stihi.ru/2012/03/16/4445