Сначала было светло, как на Пасху бывает в храме, и сердце билось почти снаружи, уже в гортани, и можно было ходить неопознанными дворами, и все улыбались собаки своими ртами.
Потом было счастливо, только чуть-чуть тревожно, когда замечаешь лишь то, что считаешь важным, но вишни цвели, как почти миллион пирожных, такое на-грани-счастья случалось с каждым.
Потом было пусто и гулко, как на вокзале, когда ты приехал – и вовсе тебя не ждали, когда напрямую "пошёл бы ты" не сказали, но хочется велосипед и крутить педали.
Потом было просто никак, и уж это точно объяснят только кучи пустых сигаретных пачек, ну, а то, что здесь написано между строчек, ровным счётом уже ничего, ничего не значит.