Пролежал эту зиму гнилую,
соки смерти копя в корешках.
Пробудили меня поцелуем,
рассадили в назёмных горшках.
Чтобы слово последнее вынул,
на кулак намотал, как кишки,
и дупло мое темное вымыл
тот, кому сочинял я стишки.
Наигрался я жизнью невзрослой,
заласкал себя цвелью-цветком,
сгнил как семя, да только пророс ли
сквозь угрюмого времени ком.