- Слушай, - ругается, - тебе нужен тот, кто отрубит шесть голов у гидры, а из седьмой выпьет кровь, соберет тебе шкаф в детской комнате и будет клеить цветочки на стены, слушать весь тот бред, который ты несешь, дарить подарки, когда ты этого хочешь и выходить из дома за сигаретами, хотя в радиусе трех километров от дома нет никаких магазинов. Потом ты выйдешь замуж, родишь еще детей, станешь заправской домохозяйкой и мамашей, будешь вещать, как радио о вреде ночной жизни и петь песни о том, что Браки вершатся на небесах. Потом снова начнешь пропадать, смотреть в окно, резать пальцами стекла в дождливую погоду и бегать ко мне. Ведь так?
- Так, Мышонок, так… - соглашаюсь. – Но что же мне делать?
- Остаться. Просто собраться с силами и признать, что ты уже не можешь без меня жить…
- Не могу, - говорю. – Но все-таки неправильно все это. Ну не люблю я тебя, не люблю. И поделать с собой ничего не получается. Если бы не было в моей жизни неприятностей, не было бы и тебя…
- Да ты, - злится, - комок этих самых неприятностей. Клубок змей просто, который распутать не получается. Только я, по-моему, научился с этим жить. Потому что жить без тебя – словно без ложки суп есть. Ну, вот нужна ты мне. Просто нужна. И не питай иллюзий, что я люблю тебя. Я просто смирился, что никто больше так меня не затрагивает.
- А что если ты меня отпустишь? Ну, за 12 лет я вполне могла тебе надоесть. А я отплачу свою цену. И что если ты встретишь ту самую? Ты же женат сейчас, - спрашиваю? Хочешь, у тебя все наладится?
- А толку-то. Спать не могу, когда представлю, что ты где-то воешь и куришь в форточку. А ты же часто воешь, или летаешь на скорости по ночной Москве и ищешь легких путей. Или сидишь дома, воспитываешь ребенка, строишь прислугу, играешь в маленькую хозяйку большого дома и все равно ищешь меня… Потому что ты больше никого не сможешь найти. Потому что твое одиночество – это встроенный чип, который взаимодействует только со мной. Я твое противоядие от зверя, который разрывает тебя изнутри.
- Громко сказано, - вздыхаю, - но верно… Все верно…
В машине орали «Инфектет брейн», когда рядом с нами на светофоре притормозил черный тонированный «Опель-Астра» с номерами В666НЕ. «Все пропало, - подумала я. – У меня ничего никогда больше не получится. Я вышла на тот самый путь, с которого нет выхода, он замкнут на самом себе и даже после смерти я буду идти рядом, молчать, кричать, плакать, но мой внутренний зверь будет доволен. Диссонанс. Человек заблудился в своей сущности, душа разминулась с астральным телом. Мысли разминулись со словами. Я разминулась сама с собой. Кто я? И кто ты? И почему мы не можем просто взять и остаться каждый в своем мире? Почему я не смогу больше расправить крылья? И зачем именно я так сильно тебе нужна?»
Вне меня когда-то была другая дорога, вне меня когда-то был другой ад, когда-то давно я не знала, что такое быть чьей-то принадлежностью, сущностью и бытием. Когда-то я помнила, кто я, как именно меня зовут и где мой дом. Когда-то деревья были большими, а моими ручки маленькими, когда-то вокруг меня цвели сады и пели птицы… Когда-то… Давным-давно…
Машина сорвалась со светофора и, вдавливая, гашетку до упора в пол, я подпевала «Converting vegetarians», потому что других слов я больше не знала…