Не птица-тройка, битая газель, летящая по лужам и по грязи, водитель, мрачный демон Азазель, где хочешь-остановит по заказу. То дети гор, то дочери степей, то местные с усталой бледной кожей, куда спешат не знаю, хоть убей, и я в маршрутке с ними еду тоже.
Пробравшись через частоколы ног,
они вошли — два скромника, тихонько,
сияющий улыбкой паренек,
бессовестно счастливая девчонка
и юркнули к местам у задней двери,
казалось бы, столкнувшись головами.
А я смотрю, глазам своим не веря,
они самозабвенно целовались.
Они так по — щенячьи обнимались,
так трогательно тыкались носами,
что мы их, не влюбленные, стеснялись,
краснея пятнами и полосами.
Им были безразличны и газель, и пассажиры, и водитель — демон, и ветреного марта акварель, и городской пейзаж, летящий немо. Они любили, как в последний раз, и жили лишь на тонкой нити вдоха, что даже чёрт их пожалел и спас.
А мы погибли в автокатастрофе.