Походный отпуск шёл к концу,
В душе боролись радость с грустью.
Река катила воды к устью,
Как дань великому Творцу.
В последний раз мы стали днёвкой,
Прервав на день дороги нить,
Что бы классической «мышковкой»
Сезон таймений завершить.
Сентябрь коротким «бабьим» летом
Звенел вокруг, как хрусталём,
Всё наполняя чудным светом,
Как в храме перед алтарём.
Тайга, купаясь в свете этом,
В палитре радужных цветов,
Цвела одним большим букетом,
По склонам видимых хребтов.
С осенних лиственниц струилось
Живое золото хвои,
Казалось, осень торопилась
Закончить чудеса свои.
Я шёл вдоль берега, рыбача,
От красок осени хмельной,
В душе надеясь на удачу,
С ружьём – двустволкой за спиной.
Вдруг, мне навстречу появился,
Крохаль, летящий над водой,
Который слёту приводнился
На тихий плёс передо мной.
И сразу же, меня заметив,
Он неожиданно нырнул…
В трофей, себе его наметив,
Я взял ружьё «на караул».
Но, время шло, я зря таился.
Крохаль не вынырнул нигде,
Словно бесследно растворился,
Исчез в таинственной воде.
* * *
День кончился, собравшись вместе,
Нехитрый ужин проглотив,
Мы, обсудив дневные вести,
Последний ждали позитив.
Когда ж с прибрежного утёса
Вечерний сумрак стал сползать,
Мы, став вдоль «кормового» плёса,
Все дружно стали «мышковать».
Ночная ловля на «мыша»…
Воспоминания так ярки!
И помнит до сих пор душа,
Те ночи, как судьбы подарки.
Взмах, как заученный урок.
«Мышь» - в темноту…Шлепок…Проводка.
Все нервы собраны в комок,
И от волненья сохнет глотка.
И каждый раз, к богам взывая,
Ты ждёшь, что вот, сейчас…Сейчас…
Раздастся, тишину взрывая,
Удар! Пробьёт твой звёздный час!
А вскоре полная луна
Всплыла огромным медным тазом,
И, светом тем озарена,
Река преобразилась разом.
Всё стало призрачно - размытым,
Утёс, фигуры, берега…
Какой – то тайною покрыты,
И эта речка, и тайга…
Но, вдруг, в реальность возвращая,
К делам сегодняшним, земным,
Раздался всплеск, предвосхищая,
Борьбу с разбойником речным.
Подсечка! «В тёмную», на звуки
Рывок!! Я еле устоял.
И спиннинг, мне ломая руки,
В дугу согнувшись,застонал.
И там, где «мышь» моя упала,
Вода вскипела…. А потом…
Большая рыба заплескала,
Забила яростно хвостом..
А тут ещё, луна за тучу
Некстати спрятала свой лик,
И темнота, ещё тягучей,
И гуще стала в тот же миг.
Таймень, это был он, конечно,
«Бурунил» гладь спокойных вод,
И этой драмы быстротечной
Ещё не ясен был исход.
Он сразу же «попёр», срывая
Катушки жёсткий фрикцион,
Сказав тем, явно, не скрывая,
Что без борьбы не сдастся он.
Затихнув, стал давить упрямо,
Пытаясь оборвать «узду»,
Стремясь уйти на слив, где яма
Уходит круто в «борозду».
На шум борьбы уже спешили
Ко мне друзья. И мы втроём,
Финал той сцены завершили,
Подсвечивая фонарём.
И пусть он был такой «упёртый»,
Такой отчаянный боец,
Мы извлекли на берег твёрдый
Его из ямы, наконец.
Он впечатлял своим размером!
Длиной – метр двадцать, весом – пуд!
Лосось с прекрасным «экстерьером»…
Лишь был живот его раздут,
Да пасть налимья искажала
Его классическую масть,
Своим размером поражала,
Не дай Господь, в неё попасть!
Когда же, поутру, мы вскрыли
Его раздувшийся живот –
От удивленья рты раскрыли,
Осмыслив слово «живоглот».
Там мы нашли….Внутри желудка,
Лежала, «не помяв пера»,
Мной не подстреленная утка,
Навек нырнувшая вчера.
Вот это жадность! С уткой в брюхе,
Ведь проглотил то не ерша,
Словно с недельной «голодухи»,
Ещё польстился на «мыша»!
………………………………….
Таймень за жадность был наказан.
Тот случай, много лет спустя,
Взял темой данного рассказа
Я, ностальгически грустя.