И стелилась гладко, и блестела жизнь,
хоть не тратил лака я на стеллажи,
где хранил коллекцию из меньших зол,
к водке огурец, от бодуна рассол,
из чужих ошибок от своих настой,
мази от ушибов, сапоги - на стол,
и потертый томик от небесных сил.
Ни калиг, ни туник я не износил,
и у всех болот, что на пути встречал,
был привязан плот, и подметен причал.
Жизнь держалась кукишами за спиной,
и когда от скуки засыпал с женой,
на лесоповале расцветали пни
и плоды давали, и, какой ни пни,
из трухи березовый струился сок,
и, от передоза я на волосок,
накопив весенний полуфабрикат,
стал свое везение сдавать в прокат.
Ты считаешь крут я? Присмотрись. Вблизи
ты увидишь прутья, вместо жалюзи.
В одиночку срок тяну, а жизнь люблю,
хоть растратил, сотенную по рублю.
Проросла из убыли, из жестких нар,
но не точит зубы на чужой хабар.
В одиночку странствует по миру жизнь,
шлет мне письма страстные и миражи.