задёрнуть шторы
ведь свет солнца всё так же проникает внутрь
скоропостижно
расцарапывая прутья
затянувшие в себя меня потуже
угрюмые стереотипные
картины мира
приторные
оправдались в залах заседания
но в зале ожидания
так ничего и не дождутся
если только
сами себя кромсая
не забудут выключить модели чувств
забытые за ужином
в мотеле грусти
в манерной копии депрессии
так прусь я
от этой местности
под флагами прелестной плесени
заправленной в кровать
с бельём постельным
и только фонарям всё так же велено
всё так же безутешно плакать светом
навзрыд, взрывая лампочки
в желании стать чем-то
более, чем остановка в области
коварной бойни
на пережитках фантомной боли
в цоколе
покоцанные тени, обнажённые
расстроятся
в очередь до рая незаконно встроившись
это просто очередное кафельное утро
припудренное ртутью
и никотиновое танго с бессонницей-проституткой
ласкающей давно забытые маршруты
лестницы упали ниц тут
задействовав небрежность
в изнеженных каретах
насмерть
замёрзших где-то
на подоконнике
воспеты старания аскетов
страдать во благо света
что отключён за неуплату кем-то
а герцогини сдвинуты
на перспективе быть воздвигнутыми
в ранге статуй
статуса одиночества, затасканного
в стае
сточены ножи для искорёженного рая
в дневниках старательных
картинного джаза
картонные мрази
ради окон разве не будут праздновать
коллапс полос паласа
приросшего к палате господа
вальяжного
аптечного
но трещины внутри закроются картечью
вечером
каким-нибудь из следующих
после следа
оставленного на разлитом битуме
под палитрами истерики зимнего коллектора
начитывайте мантры в экстазе
от безногих герцогинь
танцующих протезированное кантри
на рулетке существования зеро
и одна лишь пуля в ванной взрежет
эту мерзкую премьеру
примерных
примеренных на вас вольеров
ведь вы сумели
сесть на мель в океане тлена
где штормы все утихли
а вы окостенели
торопясь увидеть зрелище
слепое
с привкусом поп-корна
и укусами безличных коронованных колон
со звоном колокольным
проникающим окольно в дыхание
зловонное диктатора
довольного своим шикарным троном
на полу же картонные трупы
в произвольном стоне
выпутались из оков безволия
в оковы шага строевого
по направлению к бездне, обнажённой
[а теперь у меня ощущение
что я гармонично вписался
в это стрёмное стадо собратьев
в мясорубку заляпанную
нашими лицами
ведь все ксерокопии стали домашним зверинцем
у пустоты, касающейся себя же
и остаётся карабкаться ввысь
царапая стены бумажные
но без надежды однажды
взрезать их и расстаться с их плавностью]