Ты сердишься! Но как люблю я твой румянец,
Когда, несомое артериальным ветром,
Слепое сердце вдруг на высоту взлетает
И лепится к щекам, своим упругим боком
Девичью кожицу, как парус, наполняя,
И как же я тебя, душа моя, целую —
Аминь, аминь, аминь!