***
Никогда я не знал, что такое отсутствие света,
И боялся узнать, что такое присутствие тьмы.
Забывал о зиме в предвкушении жгучего лета
И, измученный осенью, ждал наступленья весны.
Кто поэт, тот поймет сумасбродство веселой эпохи,
Где теряются люди и точат телами ножи.
Блеклость душ нам подносят на нефтью измазанном блюде
И уже не пугают, влекут в небеса этажи.
Кто упрям, тот забыт, запылилась святая дорога,
И у Бога что горсть – то соленый невкусный песок.
Лики с древних икон засыпают, не смотрят уж строго.
Святотатство – обыденность, хоть и душевный порок.
Никого не виню, что остался один на планете,
Словно ангел в аду, всех пугая присутствуем мук.
Так бесславно стекает святая вода в туалете
От блевотины пьяных измызганных юных старух.
Ночью выйдет луна изливать свои желтые мысли
На качнувшийся от тишины затаившийся лес.
И почудится вдруг, что не зря звезды в небе повисли,
Может, в них до меня уже кто-то забытый воскрес.
Я иду, не сверну, пусть пылится святая дорога.
Пыль заснуть не дает, разрывая тугую ноздрю.
И когда вдруг дойду до забытого всеми порога,
Поцелую при встрече в опаленную руку зарю.
23.06.2010 г.