У пингвинов весенняя оргия,
Хаотично шатаются льдины.
И во имя Святого Георгия,
Если вздумали быть невредимы,
То держитесь как минимум поодаль,
Потому что попасть под раздачу
Легче лёгкого, даже без повода.
Будет больно! Впервые – тем паче…
У пингвинов есть крылья и прочее,
Пусть они не летают как дятлы,
Это прочее очень рабочее,
Даже дятлы не долбят так внятно.
Пусть их крылья совсем не летательны,
Но они галопируют резво.
Вас догонят они обязательно,
Будет больно! Особенно трезвым…
В тех краях, где пингвины тусуются,
Там не бУхнут кленовые почки!
И подснежник наверх не просунется,
Тут не место сопливым цветочкам!
Здесь не место сосущимся парочкам,
И стихам о любви тут не место!
Лишь самцы, бороздящие самочек –
Групповое пингвинное тесто…
Здесь не место сердечкам и радугам!
Купидону здесь нечего делать!
Здесь самец ловит самочку за ногу,
Чтоб без слов о любви ей поведать.
Здесь не место телячьей романтике!
Здесь не рады тупым серенадам!
Здесь девчонкам не вешают бантики,
Тут е*ут эту всю клоунаду.
Тут инстинкты превыше приличия,
А зов плоти настолько басОвый,
Что сам факт полового отличия –
Как пощёчина сильному полу.
Чёрно-белая армия с крыльями
При первичных весенних намёках
Превращается в рупор насилия,
В королевство безудержных чпоков.
Осознавшие суть размножения,
Временами глубокую суть,
Существа совершают движения,
Чтоб планету себе возвернуть.
Ведь когда-то, не знают учёные,
Наравне с динозаврами злыми
На планете паслись бело-чёрные
Допингвины с рогами большими.
И поэтому есть императорский,
Королевский пингвин и… очковый…
Если первые два в меру пафосны,
То «очковый» – обидное слово.
Да, теперь роль пингвинов занижена,
И настолько, насколько возможно.
На людей они сильно обижены,
Если словят – накажут безбожно.
И на вид они, может быть, милые,
И на ощупь, быть может, прикольны,
Но, ей богу, возьмут тебя силою.
Им весна… а тебе будет больно.