Поверну за курганом направо.
Вьётся тропка погостом-селом...
Так вечернее солнце кроваво,
словно птица с подбитым крылом.
По-мальчишечьи, плача над раной,
эту "птаху" я к сердцу прижму:
"Дорогое, тебе ещё рано
задыхаться в полынном дыму!"
Не тужи надо мною, калина:
не вконце я - вначале пути.
Позабытого, блудного сына,
диво-нива, прими и прости.
Не кренись в безвременье, криница!
Дай же сил обмелевшей душе!
Мне бы лишь отдохнуть да напиться, -
так давно "на меже" я уже.
Да, мне страшно! В тиши соловьиной,
как в последней пустыне, стою:
лишь руины, былого руины
окружают меня, как в бою.
Мне в знакомом всё так незнакомо...
Пустота - холодней полыньи!
На фундамент праотчего дома
преклоняю колени свои:
"Мать-земля! Обессилел я что-то...
Может, вместе в огне устоим?
Эти стигмы заброшенных "соток"
пусть фундаментом станут моим!"