«Здравствуй, Джонни, это, я, Мэри, любимый. Не писала? Так письма не доходили. А сегодня полвека, как мы повстречались. Я тогда была глупой, мечтала о принце, а ты не встречал, такой нелепой девицы. А потом, ты помнишь, как мы повенчались? Кажется это было недавно, в апреле: свадебный торт, со сливками и карамелью… И я в фате и белоснежном, воздушном платье… А в феврале, родился наш маленький Билли, и ты мне принёс букет из душистых лилий… И каждый миг тогда был благодатью. Помнишь?.. Нет, Джонни, дорогой, я не плачу. Я улыбаюсь тебе, милый, как же иначе? Ведь я знаю, что ты в сером, любимом кепи, там, на своём удивительном острове-черепахе, где гуляет июльский ветер при каждом взмахе крыльев птиц, летящих в сине-облачном небе. Где звучат дивной музыкой два водопада, и черепаха с глазами цвета плодов авокадо жмурит веки и тихо урчит как большая кошка. А ты под дубом со своею клюшкой для гольфа… А вчера был доктор, да, всё отлично… только… Милый, я скоро буду, подожди немножко, я приду к тебе с твоим любимым коктейлем, и в том алом платье, помнишь, тогда в отеле. А вечером мы будем пить с тобою мартини, любуясь вместе красным пьянящим закатом. И будем встречать поцелуями, как когда-то, первые звёзды на небе вечерне-синем...»
Старый дворецкий укроет седую леди тёплым, её любимым, плюшевым пледом. И отнесёт он письмо с букетом из лилий на могилу к супругу мадам ранним утром. Он даже ответ написать не забудет — ведь леди «ответа от Джонни» очень просила…