Ту, мою Одессу детства,
Доживавшую на идиш,
Выживая не по средствам,
Лишь во сне теперь увидишь.
Там с балкона - стрелы кранов,
Кораблей заморских трубы.
Порт рычит Левиафаном,
В рупор матерится грубо.
Дух из коммунальной кухни
Жухлый, луково-чесночный...
Над кастрюлей тети Рухли -
Муж ее беспозвоночный.
Боцман Гольц пришел из фрахта,
Пьет уже шестые сутки
И жену - проклятой шляхтой -
Обзывает - проституткой.
Вьется над двором былинным,
Где субботний отдых тяжек,
На веревке - длинным клином -
Стая выцветших тельняшек.
А под ней "козла" со стуком
Забивают ветераны.
Улыбается толстухам
Нелли Харченко с экрана.
На втором клопов морили,
Гольц нажрался, как скотина...
В небеса - хвалой Марии -
Ангел звука Робертино.