Конец наступит всякому пути,
И лист прошепчет дереву: "Прости..."
И опадёт, когда предрешено,
И с ним случится то, что суждено.
В саду моём осеннем - тишина,
Что в запахи костров погружена.
И лист летит доверчиво к огню,
И я его бессмысленно казню.
И он, такой печальный, золотой,
Смирится с равнодушной суетой,
Не волен быть хозяином себе,
Трепещет лист в единственной мольбе:
"Нет горше равнодушного огня,
Что сгложет вмиг упавшего меня!
Что я ему? Летучий гран золы...
И что ему порыв моей хулы?
Мне б лечь в опавший благостный ковёр,
Что ложе под деревьями простёр,
И не гореть, а корень напитать,
Для этого хотел бы я летать!"