* * *
Я выпил любви золотое вино
и рюмку, пьянея, разбил.
Ночные деревья входили в окно,
душой я к ним выходил.
И знал, что от звезд до байкальских глубин
пульсирует вечный покой.
Луной, как женщиной, был я любим
за то, что бессмертный такой!
А утром архангела слышал трубу —
но я на призыв не пошел:
лежал на диване с примочкой на лбу
и пил огуречный рассол.