В Москве по-прежнему зима,
и птицы, прилетая с юга,
прощебетав, «и это - май?»,
летят обратно от испуга.
Я мелкой птичьей шантрапе
кричу: «Постойте!...» Крылья в боки,
в Сан Рафаэль и в Сан Тропе
они летят за солнцепёком.
И в эту солнечную даль,
где полыхает в мае лето,
я сам несусь, втопив педаль
«кабриолета».
* * *
Летит в окрестностях Парижа
багряный феникс, Пеликан.
«Куда ты, сумчатый, паришь, а?»
«Куда, куда... конечно, в Канн!
Вы – легкотелые колибри,
вам лета красного не жаль,
тусовка мелкого калибра...
А я лечу на фестиваль».
И я за ним, чтоб хоть немножко
взглянуть на глянец и гламур,
туда, где красная дорожка,
где Джулианна-Деми-Мур!
Но на моем «кабриолете»
из детской комнаты нельзя...
И я мечусь, как птица в клети,
В корыте по полу скользя...