Я в этот мир пришёл в пятидесятых,
В мир обновлённый, послегрозовой,
В котором были молоды солдаты
С лица Земли не стёртые войной,
Сменившие шинели на спецовку…
И рос на пустырях за домом дом,
И руки их, привычные к винтовкам,
Как пёрышком, играли топором.
Их жизнь не баловала изобильем,
Но, вырвав у судьбы свой малый шанс,
Они взахлёб трудились и любили,
И утверждали жизнь, рожая нас.
В шкафах пылились ордена-медали,
Никто не надевал их напоказ,
Они без них друг друга узнавали –
По выправке, по выраженью глаз.
От редких разговоров за бутылкой,
В сиреневом махорочном дыму,
Нас отгоняли, шлёпнув по затылку –
Вам это знать, малявки, ни к чему!
И мы, в войну на улице играя,
Лихая, голопузая шпана,
Не знали, что у них была другая,
Не каждому известная война.
Где смелость – производное от страха,
Где смерть – ещё не худшая беда,
Где Бога вспоминали и Аллаха,
А Сталина – не все и не всегда.
Но знали, в этом пламени сгорая,
Что, как бы ни звалась твоя страна,
А это отчий дом, земля родная,
Родители, и дети, и жена…
Ушли отцы, как уходили деды,
За кровь свою не получив сполна.
А ведь без них бы не было Победы,
А, может быть, и сгинула б страна...
Идут года, взрослеют наши дети,
И с каждым годом всё тончает нить…
Я только за себя могу ответить.
Как в детях наших память сохранить?