Хотела стылый день согреть лучина,
чертили тени низкий потолок,
мерцающий огонь искал причину
своей беды... и отыскать не мог.
Внутри печурки, в тесноте поленьев,
где прошлое осыпалось золой,
его почти бессильное движенье
казалось лишь иллюзией больной,
пока лицо не озарилось светом
и руки не почуяли тепло...
В пространстве, для касания запретном,
смолою время позднее текло.
Органом у вершины дымохода
гудело небо в утлых этажах.
Предначертанья нынешнего года
вершились в потаенных чертежах.
И карандаш судьбы скользил умело,
привычно расставляя вехи дат,
границы, точки, прочерки, пределы...
а мне казалось - шел я наугад.