Мой Дэнни-бой, тебя зовут волынки,
От склона к склону и чрез дол опять,
МинУло лето, жухнут все травинки,
Ведь ты, ведь ты ушёл, мне ж только ждать.
Вернёшься ль ты цветущими лугами,
Иль к тишине заснеженных долин,
При свете ль дня, в потёмках — буду там я.
О Дэнни-бой, о Дэнни-бой, ты мной любим.
Цветы увянут — все мы смертны тоже.
Коль ты придёшь, а я уже мертва,
Найди моё последнее ты ложе,
Прочти по мне молитовки слова.
Услышу шаг твой, хоть он пуха легче —
В могиле станет слаще мне, теплей,
Я в мирном сне ждать стану нашей встречи,
Когда, склонившись, скажешь о любви своей.
Oh Danny boy, the pipes, the pipes are calling
From glen to glen, and down the mountain side
The summer’s gone, and all the leaves are falling
'Tis you, 'tis you must go and I must bide.
But come ye back when summer’s in the meadow
Or when the valley’s hushed and white with snow
'Tis I’ll be there in sunshine or in shadow
Oh Danny boy, oh Danny boy, I love you so.
And when ye come, and all the flow’rs are dying
If I am dead, as dead I well may be
Ye’ll come and find the place where I am lying
And kneel and say an «Ave» there for me.
And I shall hear, tho' soft you tread above me
And oh, my grave shall warmer, sweeter be
For ye will bend and tell me that you love me
And I shall sleep in peace until you come to me.