Ей снится парящий в маках луг,
В траве младенец спит на рогоже,
Катится слюнка от края губ.
Он ее сын, он подарок Божий.
Чернеют травы, снега метут,
Мелькает кадрами жизнь суматошно,
Время с катушек слетело тут.
Сын уже школьник, зовут Алешей.
Они во сне только час вдвоем.
Кругом все цветы, зверье да мошки.
Вырос Алеша, поставил дом:
Тесно вдвоем на одной рогожке.
Жданно, гаданно пришла война.
В лугах трава десять лет не кошена.
Целую вечность мать одна-
Она уже год ждет письма Алешина.
Луг в сентябре на рассвете седой.
Сидит на крыльце она сизым облачком,
Видит - Алеша
идет
живой:
Грудь в орденах, набекрень пилоточка!
К столу собралась вся Божья тварь:
Бобры, олени , лисицы-рыжечки.
Мама хохочет: «Жарь, Лешка, жарь!»
А тот - в присяд,
в притоп,
да в припрыжечку.
Сын невесту приводит в дом,
Благословляет их мать как водится.
«Теперь жить будем в избе втроем,
Пока у нас с Машей дитя не рОдится!»
Детишки из Маши раз в пять минут
проворно катятся, как горошины,
В рогожку лишь успевай завернуть,
Все семеро -
копии Алешины.
Где луг с человеком в большом ладу,
Где дети с щенками в салки играются,
Там жить хорошо, как в Божьем саду ,
Там жизни цветут и размножаются!
Лежит на одре старуха-мать:
Года промелькнули крылами мельницы.
«Алеша, сынок, легко умирать -
Душа через край любовью плещется!»
Но огненной плетью с небес гроза
тот мир расколола, что шар подвешенный.
Кадры
прожитого
назад
Вдруг закрутились в бобине бешено.
Вот Алеша косит луг.
Пьет молоко. В реке купается.
Пули свистят: война вокруг.
Вот он в плену. Бежит. Спасается.
Вот идет на Западный фронт,
Как по дрова ногами бодрыми.
Вот он надламывает батон,
Делится со зверями добрыми.
Вот он за алгеброй в слезах -
Числа по клеточкам разбегаются,
Мать целует его в глаза,
Сердце то счастьем, то страхом мается.
Вот он сосет ей жадно грудь.
Кашу старается есть из ложечки.
Время в начало смотало путь:
Спит
младенец
в траве
на рогожечке.
Меркнет в багровых бликах мир,
Небо маками осыпается.
Сон тот длится и век, и миг.
В больничной
палате
просыпается.
Явь оглушительно проста:
Треплет она живот свой судорожно.
А там - пустота.
Пустота.
Пустота,
Льдом обезболивающим остужена.
Она, как рыба, открывает рот,
Она одиночеством огорошена.
-Женщина, спите, у вас был аборт.
-А где, скажите, рогожка Алешина?
20.05.12.