Вечером, когда весна еще не успела тихо и благодарно умереть, а мяч во дворе все стучит и стучит
о плоть пластмассовой травы,
поздно вечером, когда листья становятся полумертвыми,
потому что ветру надоело заставлять их нервничать,
поздно вечером, когда небо задыхается темно-синим цветом,
тем же цветом, что на покрывалах в сиротских приютах,
еще немного позже,
через двадцать минут, когда я открываю окно и чувствую,
как кусок черной проволоки в моей грудной клетке
перестает поворачиваться во все стороны,
где тебя нет, и пытаться выстроиться в крест,
через две минуты во двор въезжает такси, из которого играет твоя самая любимая песня. Спасибо, Бог, я все помню, не переусердствуй.