Затишье на колхидских берегах,
Ээт там сына подбирает прах,
Стеная в след изменнице-шалаве.
- Медея, ах ты сучка, как же так?
Твоей любовью насладился враг,
Но даже я судить тебя не вправе.
Лежит на шкуре овна голова.
Последние прощальные слова,
И этот прах скандальный примет море.
А в сердце – та ж колючая тоска...
И бьётся мысль, как птица, у виска,
Что я забрал руно себе на горе.
О женщины! Украл руно – герой!
Их соблазняя всякою мурой,
Теряем интерес, добившись цели…
Но ради них мы живы иль мертвы,
И не могу признаться я, увы,
Ей в том, что я играю на свирели…