Я жизни, складывая к жизни,
В их суме обретаю смерть,
Так что тогда в дороговизне,
Цена которой круговерть?
Пускай храню её остатки,
Пергамент кожи берегу,
Пока душа чрез мостик шаткий,
Сойдёт на новом берегу.
Пока её не встретят боги,
И не прочтут те письмена,
Которыми мой слог убогий,
Прославил древних – имена.
И с каждым днём я всё угрюмей,
Гляжу на мёртвые тела,
Царей, жрецов – вернее мумий,
Чей сон окутывает мгла.
Что видят их теперь глазницы,
Мир потаённый или наш?
Или ничто, лишь я в гробнице,
Впадаю в святотатства – блажь!
И тень моя, как демон грозный,
Повсюду ходит по пятам,
И мне твердит: «Тебе ль не поздно?
Узнать воочию, что там!»
А я страшусь, старик усталый,
И посох устремляю в твердь,
Я сомневаюсь и, пожалуй,
Не тороплюсь увидеть смерть.
Пусть я, предамся укоризне,
Но брошу вечности хулу,
В желание отнять у жизни,
С лихвой, и к моему числу!