Её сердце раздирали две истины.
Но правда, которую это сердце должно было принять, скрылась в тени подворотен с окровавленным ножом.
Лиза уже ничего не знала.
Она просто мчалась по шоссе с единственным желанием - заглянуть в глаза...
...Невыносимой боли раздиравшей тело на части?
Агонии, всё еще крутившей шестерни жизни.
Резко вывернув руль, ей удалось, на долю секунды, отмахнутся от собственных мыслей.
Подсветка тахометра купировала физические страдания.
- Но человек больше всего боится не собственных лопнувших жил. Дыба в первую очередь натягивает душевные струны. Узлы связи между самым дорогим и сокровенным становятся все плотнее, меньше, а, страх перед потерей близкого человека, не дерева, не животного, не собственного я, заставляет поддаться.
И только в том случае, если есть что терять…
Лишние мысли. Ей хотелось разбить себе голову о руль, и вытащить из неё все тайны.
Но сначала нужно было добраться.
Добраться и увидеть.
Гонка по бесконечному тоннелю с невидимыми поворотами. Вслепую. В пустоте без опознавательных знаков.
Без бесовской одержимости, когда она могла ходить по потолку, без ярости любовных переживаний, и, без этой боли... ... которая почти ушла...
Осталось только её стремление.
А существа предавшие, и уничтожившие нормальную жизнь, превратились в высокооктановый бензин, шептавший на ухо: "Всё будет хорошо!"
Но это "хорошо" не "приходило".
Врубив коробку на спорт режим, Лиза судорожно стала листать плейлист на старом PioneerЕ.
Огни слились в один алый тоннель длинною в жизнь, между полем боя, и, маячившей вдалеке, Валгаллой.
Крышу спорткара оторвало на скорости, и удушье, наконец, отступило.
Ветер выгнал шепчущие голоса, оставляя только горечь.
Однако ветер не мог убрать еще и адреналин, державший Лизу крепче, чем аэродинамика, прилипшая языком к нёбу.
Время, хохочущее ей в лицо, пело гимн мертвой эпохе, укравшей всё, даже ангелов, выдав их за людей.
Боль жгла так, что стиснутые зубы, казалось, вот-вот раскрошатся.
Схватив бутылку коньяка, мешавшую втопить акселератор, она откусила пробку, и, сделав большой глоток, заорала в такт плагиаторам:
- Нужные друзья в неправильных местах,
Так что? Повержены мы!!!
Верные движения - программы, приложения.
Теперь - повержены мы!!!
Человек, который мог хоть что – то изменить для неё, теперь сам был искалечен. Как будто огромный триммер намеренно срезал миллиарды под одну гребенку.
Асгард был всё ближе.
Мыском она всё-таки достала форсаж, и валькирии оторвали "Ламборджини" от земли.
* * *
Он разогрел оставленный ужин.
Вечер был прохладным, захотелось открыть окно. Со стороны улицы хлынул ночной гул.
Иногда ему казалось, что можно было бы и выйти, по крайней мере ночью.
Но он тут же одергивал себя.
Что ждало его там?
Людей, связывающих его с миром, больше не существовало.
Как-то, после похорон он зашёл в круглосуточный магазин.
Лиза тогда быстро приехала.
Забрав его плачущего от стойки с любимым творожком дочери.
Она протащила припадочного, взрослого мужчину, три квартала, потому что тот упирался садиться в такси.
...Лиза... где она?
Может быть, она и была этой связью?
Он вспомнил, о вечере, который они решили сделать единственным праздником, позволенным при их общении. Канун выписки из больницы.
Он действительно отдал ей тогда часть себя вместе с пластинкой.
Сергей не говорил ей, но когда-то это был любимый альбом его жены.
Это странное, рухнувшее существование читалось и в глазах Лизы.
Оно было другим, каким-то перевернутым.
Сергей не понимал из-за чего эта зеркальность, и старался не вникать.
Ему хватало своих призраков.
Хватало и того, что она к нему приходила как ворчливая сиделка, и будоражила, как только могла.
А она могла.
Он улыбнулся.
Но в минуты забытья, когда Лиза запускала свою руку в его шевелюру, сетовала - что оброс, он судорожно пытался запомнить выражение её лица.
Она знала это, и всегда гасила свет.
С улицы донесся пронзительный свист шин. Запахло гарью.
...Где она сейчас? С кем? Кто помогал ей доставать такие редкие записи для него?
Может быть, стоило сказать в тот вечер совсем не те слова, что сорвались у него с языка.
Его мысли прервал звук поворачиваемого ключа входной двери.
"Вернулась? Это совсем на неё не похоже". – Только и успела мелькнуть мысль.
Звук падающего тела, заставил Сергея опрометью кинуться в прихожую.
http://www.stihi.ru/2012/05/27/8011