Гаджиеву Рауфу Гидаят-оглы
Стал пустым и холодным наш взбалмошный дом:
Ты увёз с собой краски и звуки.
Даже новая ёлка не радует в нём.
Всё мертво. Ни-че-го! Кроме скуки.
И слепое окно и оглохшее
Больше не улыбается мне.
Лишь последняя роза, засохшая,
Пламенеет всё так же в окне...
Знать бы, как будешь много ты значить
Для меня, - я б тебя отстояла!
Но Судьба поступила иначе,
Бросив мне на глаза покрывало.
Не ропщу, что Судьба разлучила.
Но молю, чтобы снова свела.
А иначе на жизнь нету силы:
Без тебя мне она не мила.
За окошком - январская сказка,
А никто ведь её уж не ждал...
Знал бы ты, как хочу твоей ласки, -
Сквозь сугробы ко мне б прискакал!
Между нами - леса, горы, море.
Но над нами - Аллах и Исус:
С уст моих крик печали и боли
Они в сердце твоё донесут.
Ты очнёшься. И сладостно-больно
Встрепенётся мой образ в груди -
И не сможешь ты больше спокойно
От меня находиться вдали.
Ты примчишься ко мне, мой любимый,
На пути все преграды сметёшь,
И единственной, неповторимой
Вновь меня, как всегда, назовёшь.
Жду тебя каждый час и минуту,
Каждой клеточкой и волоском.
И хоть крепкою сетью опутан -
Ты прорвёшься в наш радостный дом.
Я оставлю все двери открытыми:
Вот в груди твоей вспыхнет огонь -
И забьёт возбуждённо копытами
У порога твой взмыленный конь!
Снова вместе встречать будем новый наш год,
Снова весело вспыхнут на ёлке огни,
И засохшая роза в окне оживёт,
У меня распуская бутон свой в груди.
03.01.1991
* * *
Нет, не краски и звуки увёз ты с собой -
Ты украл мою душу и сердце.
Мне осталась одна только боль. Только боль.
Да тоска по тебе, иноверцу.
Я просила Аллаха, молила Христа...
До сих пор я - точь-в-точь на распятьи.
Я ходила к цыганам, взывала к волхвам:
Помогите! - добром ли, заклятьем.
Я ждала, когда выгорит боль, а она -
Всё сильнее сжимает объятья.
Что со мною хотя бы понять я должна:
Наваждение? бред ли? проклятье?
До сих пор - Боже мой! - нахожусь я в плену
Чар твоих, моих буйных фантазий.
Хоть одну давно сбросила с глаз пелену,
Да другая под ней - поужасней.
Пусть не в розовых - в чёрных цветах вижу я
Теперь жизнь свою всю впереди,
Но до самого края провожают меня