Остановилось сердце. Знает Бог,
Кому послал такие испытания.
Застыли губы. Всем сказать ты смог
Мгновенной смертью, не сказал, что ранее.
Кто рядом шел, считался кто родней,
Кто поберечь хотел, да не сумел,
Кто не согрел ни словом, ни судьбой…
Один лишь раз быть честным захотел.
Ты захотел им все сказать в лицо,
Как ты любил, носил всех на руках…
Но стало вдруг в глазах твоих темно,
И волнами поплыл смертельный страх.
Потом все отодвинуло назад,
И где-то вдалеке звучали крики…
И видел в ужасе ее глаза.
Потом мелькали, все мелькали блики.
А ты твердил: «Как всех я вас любил!»
Но вряд ли кто тогда это услышал.
Душа держалась в теле, что есть сил.
Уже мечтала вырваться. И выше
Над всеми вознестись, покинув плен
Обязанностей, дел и обещаний,
Обид, забыть которых не сумел,
И слов досадных, в спину, на прощанье.
Мелькали в белом над тобой врачи,
Неслись машины, вскрикнули сирены.
И мысли тех, кто рядом был в ночи-
«Каким отцом ты был и нежным дедом.
Каким ты был, как многое умел,
И как жестоки были мы подчас.
Все это слышать ты от нас хотел,
Но жаль, что ты не слышишь нас сейчас»…
И Ангел сжалился и упросил там, Наверху,
Дать жизни, чтоб понять, чего не понял,
Ценить друзей, любить не набегу,
Успеть все сделать, когда час твой пробил.
И ты очнулся, как родился заново,
Как за соломинку, схватился ты за жизнь,
Душа твоя и тело были рваными,
Но, целостной, как никогда, казалась мысль.
Вот так одной ногой на край обрыва,
Как добродетель иль грех твой на весах,
Свой выбор сделай, пока сердце не остыло,
Чем отчитаешься ты там, на небесах.
Кого любил, с кем обошелся плохо,
Расслабился, все превратив в вину,
Открыто жил, не ведая подвоха,
Боль перенес и объявил кому войну.
Прощал порой не тех, сомненья гложут,
Любил сильней и порождал хулу,
Непониманье тех, кто всех дороже,
Дверь распахнули не любви, а злу.
Остановить ты должен круговерть
И достучаться до родных сердец.
Тебе пришлось однажды умереть,
Чтобы понять хоть что-то, наконец.