Весь день гремит какой-то агрегат
на всесоюзной комсомольской стройке
1978 год
«Весь день
гремит
какой-то агрегат
на все -
союзной
комсомольской стройке…»
Кричу
в окно ему:
Замолкни, гад,
дай дописать мне всё же эти строки!
Уже достигли возраста Христа
распятые, они чего-то ради
висят и вдоль, и поперёк листа
из старой ученической тетради.
Ещё немного, не смогу я до –
писать их или даже просто вспомнить.
Дай им исполнить мучеников долг
и мой, исповедальный, дай исполнить,
пока я помню подоплёку строф
и, помню, как я был тем самым летом
циничнее, чем сам Мариенгоф,
завистливее самого Олеши,
и как под грохот трудового дня
как раз на этих злополучных строках
навеки уходила от меня
в спецовке «Волгодонскэнергостоя»
Ты,
Муза беспартийная моя!
О, девочка моя! Ты бьёшь наотмашь --
и я теряю ‘из виду маяк,
и налетаю в темноте на отмель
на траверзе уже Цимлянской ГЭС…
Будь проклят этот самый мирный атом!
Курчатов и ЦК КПСС,
прогресс --
я так же громко крою матом --
и вас,
и вас,
и вас,
и вашу мать:
парткомы строек и горкомы партий,
ваш Волгодонск,
АЭС
и Атоммаш,
что у пяти морей на перепутье.
Она ушла.
И я остался нем
на грудах из бетона и железа,
и столько лет не слышал я о Ней,
что шея в п’етлю чуть сама не лезла.
А если бы и влезла, что тогда?
Чьё горе бы стояло в горле комом,
каких героев соц и комтруда,
каких секретарей, каких парткомов,
каких райкомокомсомольских дур?
И, что вы там сегодня не блажите,
семи мент’овских спецкомендатур
и сорока рабочих общежитий
вам не хватало выстроить завод
и среднего размера новый город,
а я один держал Её.
И вот --
не удержал.
(О, южно - русский говор!)
О, этот южно – русский норов:
за пол часа в степи я жизнь отдам.
Она не прижилась в панельных норах,
Она была не леди, не мадам --
девчонка из рабочего посёлка,
губою нижней верхнюю прижав
и щуря глаз, со лба сдувала чёлку.
Как искренне такую было жаль…
Вернулась через тридцать с лишним лет –
острее взгляд,
а ростом как-то ниже.
Смеётся, ****ь:
- Ну, где твой партбилет
и сто томов твоих партийных книжек?
И что ты там не можешь дописать?
Давай,
вдвоём
попробуем допишем,
а то, смотрю, ты больше сам да сам,
а это мастурбация, дружище.
Берёт листок, губами шевелит
и вдруг, из губ привычно сделав щелку,
одну другой как-будто прищемив,
со лба сдувает крашеную чёлку --
она всегда так делала, когда
работой заняты её бывали руки.
Читает…
-Брось. Тебе не по годам
носить такие вычурные брюки…