ЧУДЕСА ИЗ ПАПИНОГО АРХИВА,
или как мы побывали в сказке.
Как все началось
Все началось со стакана. Точнее – с музыкальной кружки. А если еще точнее – с вопроса Венеры Назиповны – моей классной руководительницы. Впрочем, обо всем по порядку.
Прошлым летом наш класс собрался на встречу в честь 40-летия окончания школы. Встреча получилась замечательной. После встречи я поехал к Венере Назиповне передать диск с видеосъёмкой и фотографиями о встрече. Она показала мне книгу о своей семье, родителях, бабушках и дедушках как своих, так и мужа – Фикуса Хасановича Закирова. Эту красивую книгу они написали вдвоем. Попутно Венера Назиповна деликатно спросила меня, цел ли папин архив. Архив то был цел, но абсолютно не систематизирован, разбросан по разным шкафчикам, ящичкам письменного стола, коробкам, сумкам, связкам и т.п. Это была груда непонятных бумажек, писем, документов, газет, журналов, рукописей. Полгода я ходил переваривал деликатный вопрос Венеры Назиповны. И в декабре прошлого года наконец решился, нехотя начал раскладывать гору документов по разным кучкам, потом раскладывать по файлам, по папкам и т.д. и т.п. И тут начались чудеса.
Фанис Яруллин
Среди раскладываемых бумаг мне все чаще стали попадаться письма известных татарских писателей: Г.Баширов, Ф.Хусни, С.Хаким, И.Туктар, Г.Ахунов, Н.Фаттах, Ш.Галиев, А.Гыйлажев, М.Хусаин и многих других. Но больше всего меня заинтересовали письма Фаниса Яруллина от 1962 года и черновики писем папы ему. Это удивительная переписка двух инвалидов, сильных духом! Я, конечно, раньше слышал, что поэт Фанис Яруллин, занимаясь на турнике, сломал в армии позвоночник и с тех пор прикован к постели. Подробности посмотрел в интернете. Оказывается, он, прикованный к постели, окончил школу, Казанский университет, женился, стал лауреатом Тукаевской премии и Народным поэтом Татарстана. А в 1962 году ему было всего 24 года и 8 классов образования. В газете «Яшь ленинчы» были опубликованы его первые стихи. И мой папа в тот же день написал ему письмо и отправил в подарок свою книгу. Как позже написал Фанис абый в своей книге, мой папа был первым известным писателем, оценившим и поддержавшим его творчество. Приведу несколько строчек из их переписки:
22.02.1962г. «Вы молодец, Фанис туган! Не сдавайтесь, живите крепко, добивайтесь новых побед! В трудном состоянии Вы написали восхитительно красивые стихи, это – Ваша огромная победа. Пусть множатся и множатся Ваши победы!
Я Ваше состояние, Фанис туган, наверное, понимаю как никто другой. Я инвалид отечественной войны с осколками в голове, пережил тяжелые времена, и сейчас постоянно приходится лечиться. А в 1959 году, во время одного из повторяющихся приступов болезни, сломал позвоночник, месяцами лежал в гипсе, и сейчас хожу в корсете. Ежедневная физзарядка, холодное обтирание, стремление не позволить душе ослабеть – очень помогают. Так потихоньку и работаю.
Давайте же, Фанис туган, не поддаваться судьбе, и жить стремлением к настоящему творчеству и к новым победам!»
7.03.1962г. «Рафаил абый! Ваше так по родственному написанное письмо меня очень обрадовало. Я Вас представлял себе до сих пор здоровым человеком. Ведь в Ваших произведениях струится чистый, ароматный воздух, как в сосновом лесу после дождя, чувствуется радость жизни, струятся теплые мысли, ласкающие душу. Правда, чтобы оценивать Ваши произведения, я еще очень молодой, яйца курицу не учат, но все же хочу сказать, что Вы проникаете в самое сердце своими произведениями. Я тоже хочу создавать такие красивые произведения, да сил не хватает…»
В архиве папы 4 письма Фаниса Яруллина , два черновика ответов ему и две рецензии папы на произведения Фаниса Яруллина.
Прочитав переписку, я был поражен, как малообразованный прикованный к постели молодой человек написал без единой грамматической ошибки такие красивые, полные жизни письма.
Тут же написал в интернете «Ищу адрес Фаниса Яруллина», на следующий день одна учительница из Казани прислала мне его адрес и номер телефона. Я написал письмо, позвонил ему и осмелился попросить написать хоть несколько строчек о папе. Фанис абый обрадовался моему звонку, расспросил меня, чем я занимаюсь, какая семья, не пишу ли я, и обещал написать. Не прошло и пяти дней, как я получил бандероль с книгой Фаниса Яруллина «Делясь радостью» с дарственной надписью и вложенным письмом. В книге 4 страницы были посвящены переписке с моим папой. Это был огромный подарок для меня. Я тут же позвонил и поблагодарил его, он опять обрадовался звонку, извинился, что не смог ответить в тот же день, так как сильно болел, сказал, что переживал, чтобы бандероль не затерялась на почте. А через три месяца я выслал ему ответную бандероль, в которую вложил копии его писем, дневниковые записи папы «минуты раздумий», в которых папа описывает, как борется за жизнь, преодолевая недуги, а также газету «Знамя труда» от 31.03.2011г, в которой напечатали мои воспоминания. Через неделю я опять позвонил Фанису абый, он сказал, что все получил, хочет написать в газету или журнал, но вот только рука перестала слушаться.
Так, благодаря папиному архиву, я общался с известным, сильным духом человеком, получил от него подарок и моральную поддержку.
Дружба, или волшебник-Чипполино
Разбирая папин архив, я наткнулся на открытку от декабря 1962 года, в которой мой друг Ирек Исмагилов из моей родной деревни Новый Кинер, с которым я ходил в детский садик и два месяца учился в 1-м классе, поздравляет меня с Новым годом. Мы уехали из Нового Кинера в Алметьевск в ноябре 1959 года, и потом два раза летом приезжали на каникулы. Таким образом, я не был в родной деревне 50 лет и столько же не видел своего друга Ирека. Увидев открытку, на которой был изображен Чипполино, на меня вновь нахлынули воспоминания о светлых солнечных беззаботных дошкольных годах в деревне. Я не выдержал, и написал письмо директору Кинерской школы, что мой дедушка и моя мама преподавали в Вашей школе, папа работал ответственным секретарем в районной газете, я сам учился два месяца в Вашей школе, и у меня был друг Ирек Исмагилов. Что-то меня подтолкнуло написать и отправить такое письмо «на деревню дедушке». Через 4 дня, когда насквозь промерзшие на работе, я с другом Альбертом Каримовым ехали в холодном автобусе, зазвонил мой сотовый телефон. «Друг Рустам, привет, это Ирек Исмагилов. Мне позвонил директор школы и сообщил о твоем письме. Я приглашаю тебя с семьёй в гости». И сразу стало тепло, и как будто не было этих 50-ти лет, как будто расстались только вчера. Это было удивительное чувство. Мы стали общаться по интернету. Оказалось, Ирек, врач по образованию, работает директором реабилитационного центра инвалидов «Надежда», пишет стихи, печатается в районной газете, есть песни на его стихи. Пришлось решиться и мне некоторые свои воспоминания показать главному редактору газеты «Знамя труда», тем более, что Венера Назиповна неоднократно деликатно намекала об этом. К моему удивлению,теперь и меня печатают в районной газете. А недавно мы побывали в гостях у Ирека, участвовали в незабываемом вечере, посвященном памяти и творчеству моего папы, и на этом вечере Ирек сказал, подняв открытку, которую он послал 50 лет назад: «Нити нашей с Рустамом дружбы вновь связал вот этот Чипполино», и жители моей родной деревни зааплодировали. Но об этом чуть позже.
Так, благодаря папиному архиву, я нашел своего первого друга, побывал в родной деревне и меня стали печатать в газете.
Музыкальная кружка
Как я уже говорил, в декабре прошлого года без особого энтузиазма я принялся раскладывать папин архив. И тут зазвонила музыкальная кружка! Эту кружку подарили мои дети лет 8 назад, когда мама была жива. Первый год, когда ее берешь в руки, кружка играла мелодию. Потом она стала играть, когда ее сильно потрясешь. Потом года три вообще молчала. Потом мама год была полностью парализованной. И вот в день годовщины смерти мамы в 4 утра кружка зазвонила. Как будто кто-то нас торопил собраться, хотя и без напоминания мы все собрались в тот день. Потом кружка еще три года молчала, сколько ее не трясли. И вот она заиграла. И с этого дня начала играть каждое утро, сначала в 8 часов, потом в 6 часов, а последние три месяца – без десяти минут пять часов каждое утро. Кстати, папа был жаворонком, он каждое утро вставал именно в это время и работал в тишине, пока все спали. И я вставал и садился за архив, за папины неопубликованные рукописи. Когда закончил предварительную классификацию папиного архива, решил показать на заседании бюро Союза писателей часть документов, получил одобрение писателей по подготовке материалов для книги к 90 летию юбилея папы. Начал заносить в компьютер все неопубликованные рукописи папы. А кружка все подгоняла меня каждое утро. Однажды я решил обмануть ее. Вечером тряс-тряс ее и заставил сыграть. Думал, теперь кружка начнет играть по вечерам. Но наутро без десяти минут пять она меня опять подняла и посадила за стол. Я понял, что сопротивляться бесполезно. Было желание накрывать ее на ночь подушкой, но я боялся кого-то обидеть. И в таком ежедневном темпе, обложенный со всех сторон словарями и документами, за полгода мне удалось расшифровать и занести в компьтер большинство писем, дневниковые записи папы «Минуты размышлений», автобиографические записи, автобиографические рассказы. Особенно трудно пришлось при расшифровке последней повести папы «Кызыл туры», над которой папа работал последние восемь лет, когда стало возможным писать обо всем без цензурных запретов, и о которой папа в своих письмах отзывается как о наиболее сильном и лучшем своем произведении. Ужасный почерк папы в последние годы стал еще хуже, множество зачеркиваний и исправлений сильно затрудняли работу. Огромную помощь в работе оказывали Венера Назиповна с Фикусом Хасановичем, все нерасшифрованные мной места расшифровали они, Венера Назиповна исправляла все мои орфографические ошибки. И каждый раз повторяла: «Рустам, ты молодец, ты проделал большую работу, но надо сделать еще больше». И так, подгоняемый с одной стороны музыкальной кружкой, вдохновляемый с другой стороны словами Венеры Назиповны, что надо сделать еще больше, я садился за стол каждый день с 5 утра до полуночи в течение полугода без выходных с перерывами на работу днем. Некоторые неопубликованные рассказы папы напечатали и продолжают печатать в газете “Алмет таннары”. Многие старые фотографии отдал на реставрацию. Летом мы начали собираться в гости в Новый Кинер. Два раза пришлось переносить срок поездки. А кружка все играла. И наконец, мне в середине июля удалось занести в компьютер все основные материалы, и мы наметили окончательную дату поездки в Новый Кинер. И тут кружка замолчала. Уже молчит две недели, я ее брал в Новый Кинер, она там тоже молчала. Может быть, кто-то видел, что основная работа сделана, а может быть, кто-то почувствовал, что я очень устал? Не знаю. Кстати, кружка стоит на полке в одном метре от дивана, на котором лежал парализованный папа.
Что хотел сказать папа
До последней минуты жизни папа оставался писателем. Свою последнюю повесть «Кызыл туры» он писал до того дня, когда его парализовало. Когда я увидел его на диване, парализованного, у меня от страха завибрировали мышцы живота, я закричал: “Папа, что случилось?! “ Папа только мычал и протянул мне непарализованную руку. Он все хотел мне что-то сказать, я закрепил в его руке карандаш, поднес к нему на доске бумагу. Но рука не слушалась, из под карандаша выходили каракули. Мама потом очень часто с вздохом говорила: “Остались невысказанные слова у Рафаила, остались”. Мы его начали уговаривать лечь в больницу, он не соглашался, отрицательно мотал головой. Через два дня его все же удалось уговорить. Когда с братом Ильясом мы на носилках выносили его из дома, он жадно оглядывал сначала свой кабинет, потом коридор квартиры, потом подъезд дома, как будто старался все запомнить, а может быть и прощался с домом, где прожил 35 лет – ровно половину своей жизни. В больнице я, мама и Ильяс поочередно круглосуточно дежурили возле него в палате. Запомнилось, как он лежа смотрел в окно, где на подоконнике ворковали голуби, ярко светило июльское солнце, и улыбался. Сейчас, когда я подробнее прочитал его произведения, где неизменно очень красиво описываются явления природы, я начал думать, что в эти июльские дни, у парализованного папы в голове рождались образы. Уж очень по доброму он улыбался, глядя на голубей. Но внезапно остановилось натруженное сердце фронтовика-инвалида, ведь только год назад трагически погиб от ножа группы подвыпивших подростков мой брат Мансур, и папа плакал и очень тяжело пережил эту утрату. А в моей памяти папа таким и запомнился – улыбающимся. И только сейчас, когда уже прошло 17 лет, мне кажется, я догадался, что же хотел сказать и написать мне папа. Он хотел сказать, чтобы я не дал пропасть его неопубликованным рукописям, ведь над последней повестью “Кызыл туры” он работал 8 лет, преодолевая сильные боли в сердце, немеющие руки и ноги, головные боли от трех осколков в мозгу.
Так, благодаря архиву, я понял, что же хотел сказать папа. Я уверен в этом.
Поездка в сказку
Вот наконец-то состоялась самая длинная поездка в моей жизни – дорога длиной в 50 лет. Уже две недели хожу под впечатлениями от поездки, голова переполнена эмоциями. Мне все 50 лет снилась моя родная деревня, переулки, родники, речка с чистой водой, каждое дерево на поворотах речки, дом, который построил папа. Столько лет я намеревался съездить в Новый Кинер, каждый раз находились причины не ехать. Теперь, когда меня с семьей пригласил друг детства, никакие причины не должны мешать. Надо сказать, Новый Кинер находится совсем недалеко от деревни Новый Кырлай, деревни Тукая. И вот мы едем по Арскому району. Мы – это я, моя жена, сын, внучка и друг Альберт. Природа очень красивая, чистая, встречаются вековые деревья огромной толщины и причудливой формы. Кажется, где-то рядом прячется Шурале. Речушки с прозрачной чистой водой, родники, колодцы.
Мой друг Ирек Исмагилов встретил нас очень гостеприимно. Пообедав, я заспешил посмотреть родные места, так часто снившиеся мне. Волнение было необыкновенное. Я узнавал знакомые улицы, переулки. Что-то изменилось: исчезла ветряная мельница, выстроены красивые большие здания школы, дома культуры, перестали летать самолеты. 50 лет назад часто летали «кукурузники», и мы пытались сбить их из луков стрелами с наконечниками из жести от консервной банки. Речка стала раза в два уже, наверное, из-за того, что спустили пруд. Но вода в речке была такой же чистой, а вода в роднике такой же вкусной. А дом, который построил папа в 1957 году, почти не изменился. С волнением я зашел в этот дом. И очень удивился, ведь потолок, полы и стены были такими же чистыми и свежими, как и 50 лет назад. Не стало только большой печки, черного круглого репродуктора в углу. В этом доме первую зиму жили с нами два белых козленочка, и мы, дети, очень любили играть с ними. Папа в ту зиму уехал учиться в Москву на Высшие литературные курсы.
Рядом с нашим домом сохранился дом дедушки и бабушки и большой фруктовый сад. Во многих произведениях папы раскрывается тема сада, фруктовых деревьев. И вот я в этом большом саду, который растили мои дедушка, бабушка и папа и где мы очень любили играть и лакомиться фруктами и ягодами. И старая хозяйка вынесла мне с чердака старые-старые запыленные дедушкины книги, пролежавшие там полвека. И я прошелся по местам, где мы, мальчишки, с утра до вечера бегали, играли, ловили рыбешек, стреляли из луков по лягушкам, деревьям и самолетам, а мама жарила нам наловленную рыбу. И фотографировал, фотографировал. В тот вечер мы допоздна сидели у Ирека дома, вспоминали детство, Ирек читал нам свои очень красивые душевные стихи, мы о чем-то спорили, рассказывали.
А утром нас ждала необыкновенная встреча.
Работники Ново-Кинерской библиотеки и Дома культуры организовали незабываемый вечер, посвященный жизни и творчеству моего папы. Перед входом в Дом культуры красиво встречают скульптуры из Тукаевских сказок – Шурале, Водяная с золотым гребнем, Коза и Баран, построенные на деньги от выигранного Республиканского гранта. В библиотеке, расположенной на втором этаже Дома культуры, на столе расположены книги папы в разных изданиях, причем одного издания нет даже в домашней библиотеке папы, красиво оформлен плакат под заголовком «Певец родного края» с фотографиями и биографией папы.
Ведущая очень подробно рассказывает биографию папы, выступает Ирек, вспоминает папу, рассказывает свои стихи, певцы поют песни, юная поэтесса читает свои стихи, девушка наизусть читает отрывок из повести папы «Звезда моя». Я тоже коротко доложил о ходе работы над книгой о папе. Потом выступали бабушки, помнившие папу, маму, дедушку, работавшие вместе с ними, рассказывали интересные истории. Мне очень понравился их интеллект и интеллигентность. Директор Дома культуры подарил мне книги о Новом Кинере. Весь вечер снимали на видеокамеру и фотографировали профессиональные работники. Вечер длился более двух часов и очень всем понравился. В конце ко мне подошла одна из бабушек и вполголоса рассказала романтическую историю о папе и девушке-прототипе первой повести папы «Звезда моя». Рассказала и убежала, ведь более полувека она хранила эту тайну. Сюжет этой истории есть и в последней повести папы «Кызыл туры». Я в тот день был переполнен чувствами и эмоциями, не хватило сил расспросить ее подробнее. В следующую поездку потихоньку ее расспрошу, она была нашей соседкой и очень многое знает, чего я не знаю.
Руководитель писательской организации Илюса Салиховна планирует в сентябре организовать поездку писателей – лауреатов премии имени Рафаила Тухватуллина в Новый Кырлай и Новый Кинер, ищет спонсоров для аренды автобуса, приглашает и меня. Надеюсь, сумбур в моей голове от избытка чувств и информации к тому времени уляжется, возникнут новые вопросы, на которые я постараюсь найти в Новом Кинере ответы.
А чудеса из папиного архива, я думаю, на этом не закончатся, впереди меня ждет еще много других чудес и открытий. Когда я читал автобиографические рассказы – отрывки из повести «Кызыл туры», то мысленно представлял себе, как все это происходило, как в кино. И поймал себя на мысли, что о судьбе наших родителей, дедушек и бабушек, да и о судьбе нашего поколения можно снимать увлекательнейшие фильмы, писать интересные повести и даже романы ничуть не хуже признанных классиков, и настоящая жизнь не в столицах, а в нас и вокруг нас.
Да, забыл сказать. Оказывается, когда мы были в Новом Кинере, в Альметьевской газете “Алмет таннары” напечатали продолжение знаменитых папиных “Ягодных полян”, найденный в архиве в виде рукописи, именно о Новом Кинере, где события происходят в 1939-40 предвоенные годы, и папе больше всего понравилась библиотека в Новом Кинере, и именно работники этой библиотеки организовали через 72 года вечер памяти папы. Такое вот совпадение во времени и пространстве. Я выслал бандеролькой эти газеты всем бабушкам, Иреку и, конечно, в библиотеку. Чудеса продолжаются.