Не умолчи. Но говори душой. Глазами размножай созвездья счастья. Ты, милый мой, совсем уже большой, и знаешь - разивающие пасти изрядно в твой ломились дом и мир, сметая на пути святые кедры. Тебе не ново начинать со дыр, которыми ублюдки эти щедры.
Да, знаю, больно. Жжёт огнём в груди. И слёз твоих не знает мир прохожий. Не знамо нам, что будет впереди. Останься лишь на вепря не похожим, что рылом сокрушает всё вокруг в надежде страстной поживиться (лично) утробой, что дерьма наела круг, чтоб трахаться и жрать. Всё прозаично.
Смоги изъять из сердца жало дна, в чём так иуды все поднаторели. Ты верил им, и в том твоя вина - не разглядел, кто есть на самом деле. Иди вперёд. Я знаю, сможешь ты. И красота душою не увянет. И будешь сеять, как всегда, цветы... не людям - миру, что красивей станет.
Среди людей так много нищеты (я не о хлебе, сын, - о сердце с духом). Людское племя ведает тщетЫ, что повилика, во рожденье слухов, чтоб утвердиться в том, что кто-то есть и ниже, и вульгарнее, и гаже, в своём глазу бревна не видя - спесь. И нечистот своих не чуя даже.
Моя душа с тобой, хоть я в дали (участья гадов всех не обминули). Ты только, милый мой, себе не лги, что чувства обнулились, утонули средь грязи, что зовётся жизнью здесь, и что померкли счастье и светило. Я, как всегда, несу, мой милый, весть: всё, что случилось, преисподней было.
И кто творил собою беспредел - всего лишь слуги чёрного кострища, кому забава зреть на пепелище (своей утробой лишь бы не худел).
Пойми, родной, не увидавши дна, не испытавши разочарований, ты человек, кому мелкА цена - они и рвутся только обладаний:
Они в угаре жадности людской, и их устами молвят постулаты, что уважаем... вор. И день деньской у них на счастья точатся лопаты. Чему дивиться, если голова давно прогнила воровством! А тело: за постулаты - лживые слова, ведь тоже жрать не менее хотело.
Увы, мой друг, явленье наше здесь напрасно ли? - Чтоб мы не потеряли в себе себя, избравши жадность, спесь, чтоб слабым натолковывать морали как слаще и быстрее тленом пасть, чтоб души расчленились до помойки - зато утроба... разойдётся всласть, застывши во своей привычной стойке.
Не забывай, что я всегда с тобой. Не позволяй в унынье падать духу. Ты приезжай. У нас морской прибой смывает все напасти и разруху. Представь, как по утрам щебечет лес, а горы устремляют ввысь - не долу. Ты цену, сын, познал, что тленный вес. Но Веру не пристёгивай ко колу, как блудную козу, в ком огород превыше сочных трав на луге дальнем. Без Веры не сыскать по жизни брод средь топей и болот. Но стать печальным.
Ты приезжай. Деревья налились румяностью плодов, чтоб вызреть к сроку. Ты знаешь, мальчик, мы уже сбылись, не сдавшись ни гниенью, ни пороку. Я обнимаю. Жду. И очень жду.
Твой взгляд здесь синевою распахнётся. А знаешь, липы здесь уже в меду. И дед скамейку справил у колодца. Да что там говорить, все ждут давно: Пеструха вот намедни промычала, что клеверА твои вкусней мочала, которым мы затарили гумно, поскольку нет зерна давным давно. Не будет же простаивать гумно!))