-В город этот больше, поверь, не ногой,-
сказал мне в деревне сосед пожилой.
Этим летом в глубинку я заезжал;
мне о жизни Ефимыч своей рассказал.
Спросил: - Давний, видно, под глазом синяк,
у зазнобы чужой ты в шкафу, что ль чихнул,
и её муженёк, вдруг, ревнивец-чудак,
там тебя, обнаружив, лаптём звезданул?
И Ефимыч ответил: - Всё было иначе,-
ездил я в город зятька навестить,
хотел пригласить его с дочкой на дачу;
одному скучновато мне стало тут жить.
А встретив радушно, зятёк и дочурка,
у телика дали два дня отдохнуть,
и когда надоели в экране придурки,-
решил я на город немножко взглянуть.
И повёз меня зять в какой-то, там, маркет.
Да пока хлебожуйку свою раззевал,
в бестолковой людской потерял его свалке,
а живот в туалет, как нарочно, позвал.
На стенке увидев две буквы знакомых,
направился сразу туда же в момент,
и в туалетах, подумал, ведутся реформы;-
"М" - , мол, - мадам, а "Ж" - жельтельмент.
И под буковкой - "Ж" я запёрся в кабинку,
а выйдя,- от бабок схватил тумаков:
попортили мне под глазами картинку
бабульки, в штанах их, видать, муженьков.
От них шуганул куда-то, на рынок.
Меня там мигранты признали своим,
но, видно, не вышел чернеющим рылом,
пришлось отойти озадаченно им.
На улицу вышел и там эти лица;
похоже, от них никуда не сбежишь,
а у бара чувак своей крикнул девице:-
АЛЛА, А в БАР ты со мной не хотишь?
И тут началось,- чувака повалили,
"террориста" решила охрана скрутить,
после палками смачно его угостили,
но с помощью Аллы пришлось отпустить.
Бежал я по улице, как по аулу:
смуглые парни то тут, то там.
В какую ж страну занесло меня с дуру,
почему иноземцы идут по пятам?
Из аномальной что ли выпал двери,
да на юга к чебурекам попал,
если, конечно, учёным поверить.
Страшно признаться,- наверно, пропал?
Когда же таджика с метлою увидел,
прогнал от себя всю тревоги стихию,
спросил его жестами, помощь предвидя,
как, Воронёный, пройти, мол, в Россию?
Но к моей радости зять объявился:
из толпы выбираясь,ко мне подбежал;
за разлуку былую, ту, он извинился
и счастливый к машине я с ним зашагал.
Зять сказал, что здесь много приезжих,-
они выгодны стали ментам и магнатам.
И берут на работу парней наших реже,
когда меньше можно платить азиатам.
И наши ребятки тут часто балуют:
растут группировки скинхедов и наци.
Пока на мигрантиках жлобы жируют,-
экстремизм стал в умы молодым забираться.
- В город этот больше, теперь, не ногой,-
поведал Ефимыч, прощаясь со мной.
Этим летом в глубинку я заезжал,
мне о сей чертовщине сосед рассказал.