Ты «совестью школы» был с детства, Давид Саряпян,
И прозвищем этим недаром тебя наградили.
В тебе благородных порывов алмазы искрили,
Которые с древности всех отличали армян.
Тебя справедливость всегда словно острой иглой
Пронзала, коль видел, кого-то обидели рядом.
За помощь тебе благодарности было не надо.
И этим снискал уважение, вел за собой.
Студентом ЕрПИ оказался в армейских войсках.
Один армянин, а вокруг всё толпа иноверцев.
И билось в тебе благородством армянское сердце!
Хотели сломить тебя – сами застряли в тисках!
И драка была. И ты бился один против тех,
Кто вдоволь решил посмеяться над христианином.
Ты честь защитил и достоинство быть Армянином,
Трусливо заткнулся в их глотке дурашливый смех!
Но ты поплатился за это, Давид, ты сидел.
Еще бы, система тогда не прощала порывов.
В тюрьме было тяжко и все доходило до срыва,
Но день изо дня ты с молчанием стойким терпел.
На воле, потом уже, все это ты описал.
Слова на бумагу ложились как будто бы сами.
И прозой своей увлекал, овладел ты умами,
И мир удивительный, словно бы сказку создал.
Писал о солдатах, и буднях армейских годин.
Писал о тюрьме, обо всем, что прожил за решеткой.
Что нужно поверить в себя и опасно быть кротким,
Во всех испытаниях ты никогда не один.
Успешен ты стал, и тебя приглашают в кино.
Для нового фильма и сам написал ты сценарий.
В тебе сценариста талант в то же время признали…
Но только другое знаменье тебе суждено.
Ты мог в Ереване в свое удовольствие жить,
Ты мог стать писателем и сценаристом известным.
Зарыться в песок – для тебя это скучно и пресно…
Рожден ты бороться и против течения плыть!
Весной девяностого ты в Ополченье попал.
Твоим командиром был сам Азгалдян легендарный,
В Арцахе в победах прошедший свой путь лучезарный!
Ты с детства кумиром своим Леонида считал.
Была ваша дружба союзом двух сильных людей,
Двух умных людей, и со знаний весь путь свой начавших.
Свободу на сытую жизнь никогда не менявших.
И бурей взлетали в сердцах ваших сотни идей!
В среде интеллекта взращенные, вы не могли
Сидеть без борьбы, как иные, иль бросить Отчизну.
Судьба зачастую сложна, вероломна, капризна.
И эти капризы на сильные плечи легли.
Давид Сарапян, на войне ты себя проявил.
Блистали как звезды в роду у тебя спарапеты.
В народных сказаньях они с почитаньем воспеты,
И путь этой доблести Воин Давид повторил.
Отважный боец, ты как будто шутил над судьбой.
Ты там, где труднее, ты там, где другие отступят.
Фортуна как женщина, всех смельчаков она любит.
Опасность любая могла пасовать пред тобой.
Враги дали прозвище «Грозный» тебе неспроста.
От имени лишь врассыпную скорей убегали.
И точных ударов твоих они не ожидали,
И словно посланник войны ты над ними взлетал.
Давид, все ж мерзавка-судьба оказалась сильней.
И Воин погиб… и глаза увлажняются с грустью…
Ты поднятый факел уже никогда не опустишь,
И это светило зажжет еще сотни огней!
Ты был и решителен, и благороден, как лев.
И предан земле с обожанием верного сына,
Земле, что доселе тобой, оберегом, хранима,
Земле, что тебя не забудет, наш доблестный Дэв.