Булка, дама пышных форм, и Багет, высокий, тощий,
завели вдруг разговор на французском…
- Ваши мощи, - ухмыляясь, говорит пышногрудая толстуха, -
Убивают аппетит, в вас ни вкуса нет, ни духа.
Что, скажите, мон ами, есть под вашей твёрдой коркой?
Вот меня, мон шер, возьми… сдобу мягкую потрогай!
А ещё во мне найти можно мак, изюм… С начинкой
жизнь сладка, а ты, прости, можешь удивить новинкой?
- Наша родина – Париж, земляки мы иль забыла?
Вкуса нет во мне? Шалишь! Коркой, вишь, не угодил я.
Привлекаешь всех порой ты начинкою из мака…
Я ж бываю отрубной, могут быть во мне и злаки.
Мажут маслом мой кусок, сыр кладут, икру, колбаску,
сладкий пьют со мной чаёк… Все живут со мной, как в сказке!
Я полезнее тебя, нет во мне таких калорий!
- Чепуху несёшь ты зря, нет от булок людям хворей!
Ну, по паре килограмм мы прибавить лишних можем…
Белый хлеб, ты знаешь сам, поднимают только дрожжи.
Дамы, словно на дрожжах, увеличивают формы…
А потом все – «Ох!» да «Ах!», для меня объёмы – норма.
Их заметил Хлеб Ржаной, что лежал на полке рядом…
Он кирпичик был простой и не лез, куда не надо.
В языках он – ни бум-бум, но в чём спор постигнул сразу:
- От французов вечно шум… И проблем с питаньем масса.
Чёрен я, но без меня пропадёт Россия наша…
Без ржаного - жить нельзя, как нельзя без щей и каши.
На прилавке хлеба нет, разобрали весь… Остались
только булка и багет… может, просто… заболтались?