Вера Аношина
Любовь, кино и эскимо
Ходили раньше мы в кино,
Чтоб посмотреть фильм заграничный.
Последний ряд, вокруг темно…
Не все вели себя прилично.
Сеанс последний для любви,
Для бесприютных он – находка.
Час, полтора могли они,
Дыханьем прерываясь кротким,
Блуждать руками по местам
Запретно-сладостным, интимным…
А сколько было дел губам
Девичьим пухленьким, невинным!
Средь одноклассников моих
Был хулиганистый мальчишка,
Но он в десятом попритих –
Без аттестата всё же «крышка».
Он очень нравился мне, но
С другой встречался парень этот…
И всё же как-то раз в кино
Позвал меня с подружкой Светой.
Мы сели на последний ряд,
Он сел без споров между нами,
На нас лишь бросил хитрый взгляд…
Полезла Светка за очками.
Когда в кромешной темноте
Его почувствовала руку
На пальцах жарких и локте,
Я испытала дрожь и муку…
Колени сжав, сидела я,
По ним он пробирался выше…
Была сама я не своя,
Но всё ж сидела тише мыши.
А Светка пересела вдруг,
Сказала, что ей плохо видно…
Вот и надейся на подруг…
Хотя мне не было обидно.
Дневной сеанс, последний ряд,
Все зрители – к экрану ближе…
Мой одноклассник, видно, рад,
Что в страхе ничего не вижу…
Потом почувствовала я,
Как жалят поцелуи шею…
Кружиться начала земля,
Когда мне грудь ласкал, потея…
Вдруг зашептал он в ухо мне -
«На эскимо… не бойся только…»
Оно горело, как в огне…
Не разобраться было толком…
Внезапно в зале вспыхнул свет…
Моя рука держала что-то…
Тут я увидела предмет…
Потом смеялась до икоты!
То был знакомый всем продукт -
Большая, толстая сарделька…
Подружке врал шутник, что крут…
Но был там засос там, где бретелька.