Меня душат слова, застрявшие в горле,
вернее их звуки.
Я звеню глухо,
как монетка в полном жертвеннике-
еле слышно, будто во сне тихо задыхаюсь.
Пеною пивной вытекаю на улицу,
где невидимо бредет
моя вчерашняя и позавчерашняя грешная жизнь.
Шагаю по диким тротуарам пустого города,
где мой друг жил как гость в чужом доме
и ушел год назад,
успев предупредить, что смерть все-таки есть.
Невольно взгляд просачивается на чью то грудь,
и грех настолько шикарен, что убеждает-
когда-то сатана был ангелом.
Я снова падший шагаю,
нося с собой труп мученика,
убитою клеймом условностей.